Я обвиваю руками ее тощее тело и крепко прижимаю к себе. Какое-то время я просто держу ее и пытаюсь найти в себе мужество ответить. Как только я исполню последнее желание Эммы, ее здесь уже ничто не удержит. Мне нужно несколько минут, прежде чем я решаюсь.
– Обещаю, – наконец тихо шепчу я, целуя лысую голову Эммы, ее щеку, закрытые веки и чувствуя привкус соленых слез на губах. Не знаю, кому из нас они принадлежат.
* * *
Раньше мне снилась Эмма. Теперь она является ко мне даже в бодрствующем состоянии. Верный признак того, что я медленно, но верно схожу с ума. Конечно, причина этому Харпер. Она спит даже не на расстоянии вытянутой руки от меня, и все же я не могу заключить ее в свои объятия, потому что мы до сих пор не помирились. Уилл считает, что я должен просто поговорить с ней, и мое сердце полностью поддерживает его мнение. Плюет на мою злость. Может быть, так и происходит, когда любишь. Прощаешь, хотя это безумие. Потому что все остальное означало бы потерять другого. Эмма гордилась бы мной. С «влюбиться до беспамятства» это уже сработало. Хотя в данный момент это не особо похоже на небесный хор и дождь из блесток.
Я мчался по пляжу Зума, как безумный, рядом со мной в гребнях волн Тихого океана целая стая дельфинов. Я исполнил свою мечту изучать кинематограф. Единственное обещание, которое я дал Эмме и нарушил его, – простить маму и папу.
Я касаюсь руки Харпер и убираю свою руку, когда она двигается. Если бы я верил в такое, то наверняка был бы убежден, что попытка Харпер поспособствовать моим отношениям с мамой была ударом из загробной жизни. Эмма, которая требует исполнить обещания. Такая чушь. Моя сестра ушла. Она не отвечает за то, что Харпер взяла мой телефон и сказала маме, что я простил их, но еще не готов в этом признаться.
Уилл считает трогательным, что Харпер помогает мне и пытается победить в моих битвах, даже если ей это не по силам. Но также можно снять розовые очки и увидеть, что это было: злоупотребление доверием, которое привело бы к тому, что с любой другой девушкой я бы немедленно прекратил отношения. Я ненавижу розовые очки. С другой стороны, мое сердце, должно быть, заразилось Дисней-вирусом от Уилла. Оно бьется для Харпер. Для нас. И упрямо утверждает, что прекратит свою службу, если я разорву наши отношения. Вздохнув, я встаю с кровати. Все равно не могу сомкнуть глаз и вряд ли смогу принять разумное решение, лежа рядом с Харпер и глядя на нее. У меня осталось чуть больше часа, прежде чем начнется моя смена в NBC. Достаточно времени, чтобы проветрить голову на «Триумфе».