— Ему кто-то помог? — спросил я, резко повернулся и застыл.
Вэсли бросил на меня быстрый взгляд, но я не смотрел в его сторону. За стеклянными дверями я заметил силуэт, пятно, более светлое, чем темный газон и еще более темный ряд деревьев. Раздался глухой, резкий, короткий хлопок — в открытых дверях появилось облачко белого дыма.
Вэсли внезапно вздрогнул, приподнялся с кресла и упал лицом вниз, подвернув под себя руку.
В дверях появился Каналес. Он миновал тело Бэсли, сделал еще шага три и молча остановился, держа в руке длинноствольный черный револьвер небольшого калибра с глушителем на стволе.
— Не двигаться, — произнес он. — Я неплохо стреляю, даже из такой пушки.
Его лицо было таким бледным, что, казалось, светилось.
Глаза казались лишенными зрачков, видна была только серая радужная оболочка.
— Вечером голоса слышны далеко, особенно через открытые окна, — сказал он бесцветным голосом.
Дорр положил руки на стол и стал постукивать пальцами по его поверхности. Черный кот распластался всем телом по столу, сполз по его краю на пол и залез под кресло. Мисс Гленн медленно, как заведенная, повернула голову в сторону Каналеса.
— Возможно, у тебя в столе звонок, — сказал Каналес. — Если кто-нибудь откроет двери — стреляю. Мне будет приятно посмотреть, как брызнет кровь из твоей толстой шеи.
Пальцы моей правой руки на каких-нибудь пять сантиметров продвинулись по подлокотнику кресла. Револьвер с глушителем обратился в мою сторону; я прекратил движение. Под треугольником усов Каналеса промелькнула легкая усмешка.
— А ты ловкий, — сказал он. — Я с самого начала был прав. Но в тебе есть что-то, что мне нравится.
Я не ответил.
Каналес снова взглянул на Дорра.
— Ты и твои люди достаточно долго меня обдирали. — Он говорил, отчетливо выговаривая каждое слово. — Но сейчас не об этом. Прошлой ночью жулики увели у меня известную сумму денег. Это тоже мелочь. Полиция ищет меня как убийцу Харгера. Некий Кадена должен сознаться, что это я его нанял. Это уж слишком!
Дорр склонился над столом, с шумом оперся о него локтями, прикрыл лицо ладонями и затрясся, как студень. Его сигара догорала на полу.
— Я хотел бы получить свои деньги, — продолжал Каналес, — мне нужно также, чтобы меня освободили от подозрений, но больше всего я хочу, чтобы ты сказал хоть слово, — тогда я смогу влепить пулю в твою разинутую пасть и увидеть, как из нее брызнет кровь.
Лежащий на ковре Бэсли слегка пошевелился и наощупь вытянул перед собой руку. Глаза Дорра выдавали отчаяние, он старался не смотреть в ту сторону. Каналес был полностью занят своей речью и ни на что не обращал внимания. Я немного продвинул ладонь по подлокотнику кресла, но оставался еще порядочный кусок.