Корчусь под ним, изгибаюсь, стону нетерпеливо, о чем-то прошу… И мои стоны-мольба наконец-то услышаны.
– Шерон… – шепот у моих губ, поцелуй у виска, заставляющий открыть глаза, вынырнуть из неги.
Эрик всматривается в мое лицо, жадно ловит малейшие оттенки эмоций. А я, еще не слыша его вопроса, уже начинаю нетерпеливо ерзать, чувствуя его член у себя между ног.
Можно, можно… я не произношу это, нет. Я просто вновь обхватываю его ногами и подаюсь навстречу, подталкивая его, уговаривая его, доверяя ему.
– Шерон, детка… – шепчет он. – Придется чуть потерпеть, но потом я тебе все компенсирую. Обещаю.
Верю. Улыбаюсь. И мне кажется, я готова, правда готова. Пытаюсь расслабиться, когда головка его члена надавливает на нежную плоть. Но как только он входит, сжимаюсь, судорожно хватаю ртом воздух и натягиваю путы связанными руками.
Боль. Боль такая сильная, мне кажется, она пронизывает насквозь меня, и я просто не выдержу. Мне кажется, к этому невозможно привыкнуть. И невозможно понять, как это может кому-то нравиться.
Зажмурившись, пытаюсь привыкнуть, переждать ее и то, когда это закончится, и…
А он не позволяет мне этого.
Поцелуи… рассыпь поцелуев, как трогательные лепестки цветов… на моих щеках, возле моих зажмуренных глаз… на плотно сжатых губах… которые раскрываются…
Потому что поцелуи стирают боль, вновь забирают себе.
И потому, что его шепот, хотя слов разобрать не могу, заставляет меня вновь довериться и расслабиться.
Открываю глаза, всматриваюсь в лицо Эрика – ого, а он волнуется больше меня. Я даже хочу улыбнуться, но не успеваю. Он вновь начинает двигаться.
Медленно.
С каждый разом проникая в меня все глубже и глубже.
А чтобы я поскорее привыкла к этому вторжению, чтобы поняла его преимущества, вниз, между нашими телами, опускается ладонь, и пальцы тут же начинают поглаживать клитор.
Нежно.
Так нежно, что я начинаю хныкать, и…
Сама не понимаю, в какой момент мои бедра начинают двигаться навстречу. В какой момент я перестаю чувствовать боль, а легкий дискомфорт и жжение стираются лаской – томительной, захватывающей меня в свой плен и заставляющей повторять:
– Еще… не бойся, не бойся, мне нравится… хочу тебя еще больше…
Но он все равно сдерживается. Я вижу, как медленно ползут капельки пота по его вискам, тянусь вверх и слизываю их. И вот тогда он со стоном срывается.
Нет, движения не становятся резкими, но они углубляются. Теперь я принимаю его уже полностью.
И поцелуи, и прикосновение его пальцев, и размашистые движения, и то, с какой непередаваемой нежностью он на меня смотрит – все это сжимается в тугой комок, который все разрастается. А потом…