Когда он свернул на Хай-стрит, мимо него на большой скорости пронеслось такси и сбило его. В своем темном пальто он был практически неразличим, и ему следовало бы остановиться, убедившись, что дорога свободна, но таксист должен был ехать медленнее, так как видимость была очень ограниченной. Позже суд пришел к выводу, что они оба были виноваты. Портфель вылетел из рук Гринстеда и упал на тротуар спустя мгновение после того, как его голова коснулась дороги. Он умер на месте.
* * *
— Анафилактический шок, — сказал казначей капеллану, когда несколько дней спустя они стояли в комнате Хорли.
— А что это такое?
— Когда съел что-то, на что у тебя аллергия. Довольно часто — орехи. Видимо, именно это его и погубило.
— Может, это вкусный ореховый пудинг от шеф-повара, который мы ели в тот вечер?
— Даже не знаю. В тот вечер я не ужинал. Возможно ли, что… Ну, теперь уже слишком поздно что-то менять.
— Но разве можно не знать об аллергии на орехи?
— Так иногда бывает. Вы узнаете, только когда эта штука начинает проявляться, это может произойти сразу или занять пару часов, тогда у вас есть только несколько минут.
— Бедняга, — сказал капеллан. — Полагаю, к тому времени его гость уже ушел.
Казначей искоса взглянул на своего коллегу, который печально смотрел на бронзовую обезьяну.
— Мы можем только предполагать, — сказал он.
— А что насчет его имущества? У него ужасно много картин и всяких других вещей.
— Нам придется провести инвентаризацию. Похоже, у него не было семьи, кроме незамужней сестры, и я понятия не имею, оставил ли он завещание. Работы предстоит много.
— А что вы несете, Чарльз? Что в этой посылке? Какие-то его вещи?
— Ну что ж, — сказал казначей. — Это очень странно. Кажется, в ту же ночь на Хай-стрит сбили парня — вы помните, какой был туман?
— Да, верно. Страшный.
— Этот парень был гостем Хорли. Я не сомневаюсь, что это был он. И убит сразу же.
— Нет! Оба умерли в одну и ту же ночь?
— И он, кажется, нес портфель Хорли с этой картиной. — Он вынул картину из коричневого бумажного пакета и поставил ее на маленький мольберт рядом с обезьяной. — Ну и что вы об этом думаете, Эрик?
Капеллан широко распахнул старые бледно-голубые глаза.
— Невероятно! Вы считаете, Хорли только что отдал ему картину? Или, может быть, продал ее ему? Какая трагичная история!
— Если бы он ее продал, то остался бы чек или что-то такое, но мы его не нашли. Поскольку нет никаких доказательств, что она принадлежала другому человеку, мы должны предположить, что владельцем был Хорли. Все это мы включим в инвентарь.