С уголка отекшего глаза скатилась еще одна сомовья слеза. Что ж, деньги пущены коту под хвост. Никакая одежда в мире, никакая прическа ее уже не спасут. Даже неудачник, которого приятели берут, чтобы было кому присматривать за вещами, и тот не захочет провести последний день старого года в одной компании с усморканной до смерти, рыжей, красноносой особой. Скорее всего, ее даже к столу не подпустят — кому захочется, чтобы на его салаты чихали!
Оглушительно чихнув, Даша выдрала из коробки очередную салфетку и вытерла нос.
И почему это должно было случиться именно с ней и именно сейчас? Ведь эта поездка была последней надеждой познакомиться с интеллигентным и симпатичным — чего уж греха таить — мужчиной. Все выглядело так романтично: горы, снег, Он, Она, последняя неделя уходящего года...
Половину ноября и весь декабрь Даша почти ежедневно тренировалась с лыжами и палками перед зеркалом, дабы выглядеть как можно элегантнее при спуске и чтобы при падении (разумеется в нужный момент) лицо имело нужное выражение: очаровательной беспомощности.
Господи, сколько ночей она провела в представлении о том, как все должно произойти! Вот Она падает, вот Он возникает в вихре снежных брызг, улыбается, подает ей руку...
«Я видел вас во сне, — говорит Он. — Вы должны быть только моей...»
Расчувствовавшись, Даша снова зашмыгала носом, но воздух не проходил ни туда, ни оттуда.
...И все было бы именно так, если б в последний момент ей не пришла в голову идиотская мысль о том, что после бурного и плодотворного знакомства в горах прекрасный незнакомец наверняка захочет заехать к ней в гости (из Альп-то в Прагу!) на чашечку кофе и вдруг увидит, как солнце высвечивает подтеки на оконном стекле... Если бы она не бросилась в минусовую температуру и ледяной ветер перемывать все стекла в квартире, то веселилась бы сейчас вместе со всеми и, накатавшись на прекрасном укатанном снегу, попивала бы коньяк в новом свитере и чудных лосинах, под которые так усердно худела два последних месяца. Сколько денег и сил насмарку!
Не иначе как Полетаев ее сглазил.
Взрыв хохота в коридоре заставил сжать кулаки.
«Чтоб вас там всех замело по самые уши!» — дрожащая от бессильной злости рука потянулась за каплями от насморка.
Неожиданно за окном громко бухнуло. Занавеска дернулась, и потянуло холодом.
«Сосульки что ли падают? — с вялым удивлением подумала больная и посмотрела в сторону окна.
Форточка была распахнута. Ветер, воспользовавшись образовавшейся щелью, немилосердно трепал легкую штору. Если окно немедленно не закрыть, то можно окончательно загнуться.