— Какие еще привидения! — немка надела перчатки и потерла руками. — Ну и холодрыга сегодня! Какие привидения, на улице день белый. Привидения, моя дорогая, днем спят. Кроме того, я полагала, что вы не суеверны.
От пережитого Дашу начало подташнивать, к тому же кроваво-красные руки собеседницы выглядели устрашающе.
А немка тем временем принялась подтрунивать:
— Вы вчера наверное слегка перебрали, вот вам черти теперь везде и мерещатся. Со мной такое тоже пару раз случалось. Кто же вас так накачал?
— Все понемногу. — Несмотря на полуобморочное состояние, Даша старалась делать вид, что ей очень весело. — Но откуда вы здесь взялись? Я не слышала шагов...
— А я поднималась по короткой тропке, — Мюльке продолжала пристально наблюдать за ней. — Вот здесь сразу за камнем она начинается. Кстати, а что вы здесь делаете?
Но вместо ответа Даша неожиданно принялась скакать, как сумасшедшая, размахивая руками и вопя во все горло:
— Хэллоу! Хэллоу!
Немка удивленно обернулась.
— Кому это вы кричите?
— Там мисс Кроуль. Она со мной поздоровалась, — отчаянно соврала Даша.
Светло-серые глаза превратились в два вопросительных знака.
— Она с вами поздоровалась? Да мисс Кроуль и с десяти шагов ничего не видит.
«Без тебя знаю. Проклятие!» Даша готова была себя убить. Она сначала назвала первое пришедшее на ум имя, а потом уже подумала.
— Но я-то ее видела. Было бы невежливо не поздороваться, — пробормотала она.
Мюльке оглянулась еще раз, словно прикидывая расстояние.
— Боюсь, что вашу вежливость смогу оценить только я. — И повернувшись к рыжеволосой поинтересовалась: — Так что же все-таки заставило вас навестить нашу деву? Вы, кажется, не верили в ее силу?
Даша тем временем тщательно вслушивалась в каждое произносимое немкой слово. Она пыталась понять, ее ли голос раздавался в пещере несколько минут назад.
— Простите, о чем вы спросили?
Мюльке смотрела с нескрываемой усмешкой.
— Да, здорово вы вчера погуляли. Я говорю, что раньше вы не верили в колдовские чары.
— Я и сейчас не верю. — Нет, у незнакомки голос был мягче и несколько выше.
— Тогда что же вы здесь делали?
...С другой стороны в русском языке одни интонации, в английском — другие. И та шептала, а Мюльке сейчас говорит во весь голос.
— Даша, дорогая, вы часом уши не простудили?
— А?
— Что вы здесь делали? — прокричала немка и вполголоса добавила. — Наверняка это какое-то осложнение после простуды.
Нет, той странной просительницей был кто-то другой. И дело даже не в железобетонном спокойствии немки и не в мелодике речи — просто Катарина Мюльке выглядела стопроцентной немкой: от кончиков грубоватых ботинок до светлой лаконичной стрижки ежиком. Даже при самом богатом воображении невозможно представить, что она вдруг возьмет да и заговорит по-русски. А женщина в пещере говорила без малейшего намека на акцент, со вздохами и долготами, характерными только для славян.