— Я не по-по-по…
— Еще как понимаешь! Что за выдумки о броши? И что вы на самом деле тут забыли?
— Не знаю, кто вам сказал, но…
— Я сам всё слышал!
Робость Лизетты мгновенно притупилась.
— То есть, подслушивали?
Гастон охнул и подтолкнул филейной частью тела женушку-антилопу, чтоб не болтала лишнего, а лучше — вообще не болтала. Но она и сама поняла, что зря открыла рот, ибо в глазах свекра вспыхнул та-а-акой огонь, что дракон позавидует. Однако старший Ла-Пьер сдержался. Не воевать же с девицей, пусть она и выглядит, как зверье лесное.
— Доволен «приобретением»? — поинтересовался он у сына.
Тот молчал, не смея смотреть на отца. Страх от этого всегда только усиливался.
— Отвечай, закую пакость задумал?
Сын по-прежнему глядел в пол.
— Отвечай, говорю! — тот замахнулся для удара, но…
Гастон не понял, что стряслось, потому что невольно зажмурился. Зато Лизетта отлично разглядела, как свекор остановился на полпути, поморщился и потряс рукой, словно испытал сильную боль. На суровом лице отразилась крайняя степень изумления. Но лишь до того момента, пока отпрыск не приоткрыл один глаз, не понимая, почему экзекуция задерживается.
— Вон! — взревел родитель, указывая пальцем в сторону выхода. — И только посмейте снова явиться!
Дважды просить не требовалось. Супруги Ла-Пьер умчались быстрее ветра и не остановились, пока не достигли апартаментов на другом конце замка. Коридоры пустовали, и никто не увидел их галопа. Везде господствовала тишина. Только из приоткрытых окон с южной стороны из сада доносилось отнюдь не дружное пение…
— Ничегошеньки вам доверить нельзя, всё приходится самой делать. Всё-всё, — бухтела Огонёк, ходя туда-сюда по гостиной и тряся кулачками. — И пятачки наколдовывать, и чужие спальни проверять, и… и…
— Спать сутки напролет, пока другим рога отпиливают, — съязвила Лизетта, устав от жалоб. Она успела принять истинный облик и теперь отдыхала в кресле, вытянув босые ноги.
Огонёк сердито фыркнула под нос, открыла рот, чтобы дать «достойный» ответ, но Гастон ее перебил:
— Нет смысла препираться. Надо придумать, как теперь быть.
Вопрос на повестке дня (то бишь, ночи) стоял непростой. Огонёк, преуспевшая с заданием герцогини в два раза больше, чем следовало, в смысле, превратившая два носа вместо одного, по возвращению из гостей сходила на разведку к родителям Гастона. В жилище четы Ла-Пьер не попала, хозяин подстраховался и повесил на дверь оберег. Однако девчонка прощупала комнаты при помощи магии. Увы, результат не порадовал. Во-первых, Лизетта взбеленилась, мол, Огонёк могла бы сделать это раньше, им бы с Гастоном не пришлось бы столкнуться с дворецким. Девчонка лишь плечами передернула, мол, это трудная магия, и теперь не получится колдовать с неделю. Во-вторых, медальона в спальне не обнаружилось. Ни намека!