— Как ты собираешься разводить костер без зелья? — поинтересовалась она, но не ядовито. Скорее, недоуменно.
— Есть и обычные способы. Отец в детстве нас с братьями учил, коли останемся без магических помощников. То есть, не отец, а… — он махнул рукой и продолжил: — Нужно потереть палку о деревяшку покрупнее из осины или сосны и высечь искру. Давно я не практиковался, но, надеюсь, получится.
Увы, отсутствие практики сказалось. Гастон весь взмок, ладони сводило от напряжения, но искра и не думала появляться. Однако он не сдавался. Упрямился, как обычно.
— Почему ты нарисовал лиса? — спросила Лизетта. — В смысле, не почему лиса, а почему взялся за рисование? Из-за настоящего отца-художника?
— Нет. Просто захотелось. В детстве я любил рисовать, но мне запрещали. Говорили о неком проклятье для всей родни, если кто-то из нас увлечется рисунками. Я сопротивлялся, но глава семейства победил.
Гастон помолчал, сражаясь с несговорчивой дощечкой, а потом продолжил, чтобы отвлечься и не распалиться вместо костра.
— Кстати, о лисе. Мне до твоего эффектного появления поведали кое-что интересное.
И он пересказал жене сведения, услышанные от разговорчивого собеседника: о талисмане клана Пенетьери, подавленном восстании и якобы выжившем мальчике.
— Глупо, конечно, так думать, ведь Пенетьери все погибли от рук предателя. Но почему мне является именно лис? Не подумай, мне вовсе не улыбается считать себя потомком императорской семьи. Это было бы самонадеянно и… хм… нагло. Просто слишком много совпадений: лис, медальоны…
Лизетта тоже думала о совпадениях. Но о других. Ее встревожил рассказ о мальчике.
— Я слышала похожую историю, — решилась она поведать мужу семейный секрет, который в детстве воспринимала, как чудесную сказку. — Мой дед много лет назад привез из заграничной поездки мальчика. Купил маленького раба у другого императора. Впечатлился талантом. Мальчишка здорово рисовал. Он не всегда был рабом. Его родители участвовали в восстании, и их казнили, а сына император забрал, как трофей. Звучит очень похоже, правда? Я не знаю, что это была за страна, но вдруг Эндория? Она же по соседству с Алманией.
— Мальчик рисовал. Надо же… — протянул Гастон хмуро. Еще одно совпадение?
— Да. Мальчик вырос вместе с моим отцом. Как лучший друг. Впоследствии он стал личным императорским художником, а однажды спас мне жизнь. Меня пытались убить в младенчестве, а Габриэль Милтон остановил злоумышленника. Отец рассказывал.
Из-под палки, вертящейся в ладонях Гастона, сыпануло аж несколько искр, но он и не заметил.