— Ты хорошо их прячешь, — сказала она, — эти шрамы на губах.
Я ничего не ответил. Это были не единственные шрамы, которые я прятал.
Ее рука двинулась, чтобы обхватить мою щеку.
— После того дня я все время думала о тебе. Как тебе некуда было идти. Никто о тебе не позаботится.
— Значит, ты хотела позаботиться обо мне?
Моя спина напряглась, когда я попытался скрыть отвращение, скривившее мои губы. Какая крайне неприятная мысль.
— Нет! — рявкнула Сигюн.
Она отступила назад, сверкая глазами. Румянец, почти такой же темный, как сливовое платье с высоким воротом, которое она носила, залил ее щеки. Ее грудь учащенно вздымалась и опускалась, будто она бежала. Бриз, поднимающийся с океана, смешивался с другим запахом, сладким привкусом влажного и готового к сексу женского тела.
Ах. Конечно. Женщины могут быть такими предсказуемыми.
Мне не особенно хотелось трахаться. После того, что Ангрбода сделал со мной на складе, я честно не был уверен, что когда-нибудь снова захочу трахаться. А я был грязен и измучен, хотя мог рассчитывать, что мои иллюзии скроют оба этих факта.
В моей памяти всплыли кроваво-красные губы Ангрбоды, ее самодовольная усмешка, когда она выплюнула имя моей новой жены. Моя рука сжалась в кулак. Сигюн этого не заслужила. Она не заслужила ничего из того дерьма, которое я привнес в ее жизнь.
Но она находила меня привлекательным. Это было совершенно очевидно. По крайней мере, я могу дать ей что-то взамен. Я наклонился к Сигюн, чтобы коснуться ее губ своими. Я уже планировал свой следующий шаг, подхватить ее на руки и понести в постель, как подобает настоящему мужу.
— Стой.
Я застыл на месте. Сигюн отступила назад, так что мне пришлось бы пересечь пространство между нами, чтобы дотянуться до нее и поцеловать. Налетел порыв ветра, и запах ее возбуждения закружился вокруг меня. Интересно, знает ли она, насколько очевидно ее влечение ко мне? Я шагнул к ней, готовый обнять ее за талию.
— Не надо, — сказала она. Она сцепила пальцы и посмотрела на океан, на небо, на свой дом, куда угодно, только не на меня.
— Ты не хочешь меня? — спросил я.
Ее щеки покраснели еще сильнее, обжигая бледную кожу.
— Я хочу тебя, — сказала она таким тихим голосом, словно это был ветер.
Ну и какого хрена? Я стоял перед ней, мои иллюзии соблазнительно улыбались, не зная, что делать дальше. Она солгала Идунне от моего имени. Она приветствовала меня, когда Один бросил меня на ее пороге, как мусор, она нашла меня достаточно привлекательным, чтобы заставить ее сердце биться быстрее, а лоно быть влажным, но она отступила от моих объятий?