Штаммерам Герхард представляет Менгеле как швейцарского специалиста по скотоводству, который в свои пятьдесят не хочет больше жить в одиночестве. У эксцентричного Петера Хохбихлера были временные трудности, объяснил Герхард, проблемы со здоровьем, но они заканчиваются, вот он и ищет компанию, работу, а кроме того, только что получил в наследство кругленькую сумму и предпочел бы вложить ее в покупку земель. Почему бы Хохбихлеру не поуправлять их фермой: ведь Геза – землемер и в частых и долгих разъездах. Штаммеры небогаты, знают цену деньгам и принимают предложение Герхарда. Платить Хохбихлеру они не станут, но он сможет здесь жить, столоваться, стирать одежду.
Одолев километры узких асфальтированных дорог, машина выезжает на извилистую тропинку и едет через саванну прямо до старенькой фермы. Вот и добрались: собаки с лаем напрыгивают на открывающиеся дверцы машины, и на пороге деревянной хижины появляется пара, обоим лет по сорок, а рядом двое их мальчуганов – семья Штаммер с нетерпением ждет знакомства с этим загадочным и радушным Петером Хохбихлером.
Некто Менгеле, живший под защитой целой гвардии телохранителей, состоявшей из местных индейцев, найден в каком-то городке в Мату-Гросу[24], но ему удается избежать ловушки, расставленной бразильской полицией, в марте 1961 года. Еще через несколько месяцев он арестован в одной из коммун в Минас-Жерайсе[25]. Досадное недоразумение – схваченный тип оказался просто ваффен-эсэсовцем на дачном отдыхе. Менгеле снова обнаруживается в феврале 1962-го в приграничном с Парагваем городе. Его отель осажден элитными частями бразильской жандармерии, но и тут ему рано утром удается ускользнуть из номера. Аргентинская пресса публикует откровения: он-де укокошил шпионку «Моссад» в Барилоче; вооруженный и чрезвычайно опасный, он даже содержит собственную армию, которая сопровождает его во всех переездах; с тех пор как за его голову назначена награда и его преступления раскрыты, Менгеле становится героем фантастических баек, скорее мифической фигурой: «Врач-сатанист, отродье дьявола; его, несмотря на человеческое обличье, невозможно считать человеком», – пишет драматург Рольф Хоххут в 1963 году в пьесе «Наместник».
«Моссад» такими экстравагантными сказками не проведешь. Израильская спецслужба открыла в Париже свою штаб-квартиру; руководит ею один из тех, кто отвечал за похищение Эйхмана. Цви Аарони, немецкий еврей, поклялся, что приволочет своего бывшего соотечественника прямо в израильский трибунал. Они получают точную информацию, и им уже известны двое из связных Менгеле в Южной Америке – Круг и Рудель, – но провести облаву трудновато: все приближенные к семейству в Гюнцбурге непроницаемы, семья Круга подозрительна – одна из его дочек никак не хочет уступить агрессивному напору обаятельного плейбоя из спецслужбы. Аарони засылает нескольких агентов в Парагвай, уверенный, что Менгеле еще там, – израильтяне знают, что он получил гражданство. Он приказывает установить слежку за Руделем по всей Южной Америке, перехватывает почту Марты и старается просочиться в учреждения немецкой общины в Асунсьоне. «Моссад» жжет Менгеле пятки, но не более того. Тот всегда на шаг впереди.