— Ну вот, потеряли мы кавалера. Э-эх.
Никто не поддержал разговора, и Наталья тоже замолчала.
К вечеру комендант обошёл хозяек:
— Завтра с утра буду продукты раздавать. Приходите к складу со своими мешочками.
— Как же мы будем рассчитываться за этот паёк, Петрович? — спросила одна их женщин.
— Рассчитаетесь. Отработаете и рассчитаетесь, куда вы денетесь.
— Да уж, деваться нам некуда. Вон хвосты какие, — указала на ребятишек мамаша.
— Обуви прислали мало, поэтому только работающим и только тем, у кого совсем прохудилась. Сам проверять буду.
Весь следующий день комендант выдавал продукты под роспись. Надо было взвешивать крупу, сахар, макароны, всё записывать. Потом по этим спискам люди будут рассчитываться.
— Тимофеич, Степаныч, для вас очень серьёзная работа. Надо в землянках установить печи. Там в углах для них место оставлено. Но главное, трубы вывести и проверить, чтобы все были целые. Они асбестовые, огнеупорные, но вдруг где трещина какая.
— Сделаем, Петрович, не сомневайся. Для себя же, для ребятни.
— Правильно. Печки с трубами к землянкам подвезут на лошади.
Жить стало намного веселее. Над заселёнными землянками задымили трубы. Там же стали готовить еду. Только воду носили из оврага. И обувку кое у кого обновили. А главное, продукты опять есть. Скудно, конечно, но хоть что-то, чем совсем ничего.
— Да, ожиреем на этих харчах, — съязвил себе под нос Филипп.
Меланья привычно смолчала.
— Ну, мальчики, теперь заживём, — начался рабочий день в одной из бригад лесорубов.
Анна Андреевна примеряла новые рукавицы:
— И рукавицы прислали, и Кириллу обувку дали, и пилу даже новую получили. Вот сколько сразу радости.
— Да уж, — отозвался бригадир Иван Михайлович, — только работай.
— Значит, будем работать, — поддержал Владимир Степанович.
Чуть поработали — пошёл дождь, довольно сильный. Никуда не спрячешься — надо валить лес.
— Берегись! — двое толкали шестами падающее дерево.
У одного шест соскользнул с мокрого ствола, и дерево повалилось не туда, куда направляли. Прямо на Ивана Михайловича и Анну. Отскочить они не успели.
Секундная тишина — и бригада бросилась на выручку. С силой отвалили дерево. Бригадир лежал с закрытыми глазами. Хотели его поднять — он глухо застонал. Быстро соорудили носилки из двух жердей и веток, бережно уложили Ивана Михайловича и понесли в посёлок. Он весь был в крови. Анне досталось намного меньше. Её сильно хлестнуло ветками и задело сучком.
Клава сердцем почуяла беду. Она бежала навстречу носильщикам и шептала:
— Батя, батя…
Бригадира положили у шалаша.
— Я сбегаю за Дарьей, — спохватилась его дочь.