Зоя замкнулась в себе ещё больше. Теперь, чтобы встречаться с ней, Михаил звал девочку в лес. Вечером, после работы, когда все уже были дома и собирались отдыхать, они по очереди выскальзывали из землянки. Всё это и нравилось, и пугало девочку. Она понимала, что это неправильно, но её, как магнитом, тянуло к Михаилу.
Их свидания случайно обнаружил двадцатилетний Венька Шишков. Он курил на улице и заметил, что сначала вышел Михаил, направился в лес, чуть погодя и Зоя вышла. Венька — за ней. Так всё и увидел.
«Ага, ясненько», — сказал он сам себе. Парень тоже работал на ледянке, занят был целый день.
«Как же подловить Зойку?» — крутилось у него в голове. Стал вечерами следить за парочкой и заметил, что встречаются они не так уж и часто. Чтобы не вызвать подозрения.
Однажды вечером послали Зою в соседнюю землянку:
— Отнеси-ка угощение деткам.
Тут и подловил её Вениамин.
— Зоечка, добрый вечер!
— Здравствуйте.
— Зоечка, ты мне нравишься. Что мне делать?
— Не знаю, — растерянно пожала плечами девочка.
— А я, наверно, знаю. Пойдём со мной в лес сходим. Туда, где ты с Мишкой бываешь.
Девочка вспыхнула.
— Не пойду, — прошептала она.
— А не пойдёшь, завтра все узнают, чем вы вечерами с Мишкой занимаетесь.
Пришлось Зое согласиться.
Теперь она ходила в лес то с Михаилом, то с Венькой и не знала, как ей выйти из этого положения.
Не выдержала Зоя, и как-то, когда они были в землянке втроём с Клавой и Стешей, заплакала. Горько, безысходно. Клава растерялась, ей стало жалко соседку, на которую она обращала мало внимания, она начала её утешать:
— Зоечка, не плачь. Ты, наверно, родителей вспомнила, прежнюю жизнь? Так мы все это помним. Но жить надо дальше. Всё будет хорошо. Вот увидишь.
— Не будет, не будет хорошо, — Зоя захлёбывалась слезами.
— Да что случилось? — испугалась Клава.
И Зоя рассказала ей обо всём. Больше молчать она не могла.
— Я хотела наложить на себя руки, да боязно, — шёпотом призналась девочка.
— Не смей даже думать! Грех это, не смей, — обнимала её Клава, — всё пройдёт, всё наладится. Главное — чего ты сама хочешь?
Чуть успокоившись, Зоя сказала:
— Я Мишу люблю.
— Значит, надо ему всё рассказать.
— Нет-нет, что ты! Он меня бросит, — снова расплакалась девочка.
— Ладно, не плачь, что-нибудь придумаем, — Клава гладила по спине плачущую Зою.
Вечером молодёжь по обыкновению собралась на берегу реки. Некоторые уже определились с парами и гуляли по двое. И Клава с Павлом пошли вдоль берега, в сторону Круглого озера. Снег был неглубокий, идти было легко.
«Сказать — не сказать», — крутилось в голове Клавы.