Пиво продавали в киоске в боковой аллее парка. Балабан представил, как сдунет пенную шапку с кружки, и решился. Медленно встал, потянулся и направился к киоску.
В будний день тут не было очереди - стояли лишь три-четыре человека. Лёха оперся спиной о шершавый ствол каштана, под которым стоял киоск, начал наблюдать. Вскоре к киоску подошел парень. Балабан тронул его за плечо.
- Поставь кружку, - подмигнул, - когда-нибудь отблагодарю...
Тот отстранился.
- Еще чего захотел! - пренебрежительно усмехнулся парень.
Этого уже Балабан не мог стерпеть: высунул из рукава лезвие ножа так, чтобы видел только парень.
- Поставишь? - спросил угрожающе.
Тот посерел, оглянулся на двух пожилых мужчин, пивших пиво в нескольких шагах, но те стояли спиной к ним. Жалобно улыбнулся буфетчице.
- Две... - еле выдавил из себя.
Буфетчица равнодушно выставила кружки - какое ей дело, кто кого угощает, пивной киоск - не павильон минеральных вод: тут всего и насмотришься, и наслушаешься...
Парень подвинул Балабану кружку, и тот едва удержался, чтобы одним духом не опорожнить ее, однако злорадно усмехнулся и вылил пиво на землю.
- Что даешь, падло! - ткнул пустой кружкой парня в подбородок. Муха, не видишь? Заказывай еще!
- Извините... - пробормотал тот. - Не было никакой мухи...
- Ну! - сверкнул глазами Балабан.
- Еще к-кружку... - попросил парень.
На этот раз Балабан выпил. Хотелось заказать еще, но увидел: к киоску направляется мужская компания. Толкнул парня в бок.
- Спасибо, - подмигнул, искоса бросив взгляд на буфетчицу.
И поспешил на берег реки.
Он нашел тихую полянку среди кустов, растянулся на траве и незаметно заснул. Проснулся, когда уже стемнело. Домой идти не хотелось. От одной мысли об Анне и ее косых взглядах стало тоскливо. Начнет попрекать, что кормит его...
Балабан вспомнил, как беззаботно жилось ему в детстве. Отца он не помнил. Тот бросил их, когда Лесик был еще младенцем. Мать, безумно любившая сына, работала с утра до ночи, чтобы ее Лесик имел все, что пожелает. Балабан сызмальства привык ничего не делать. Мать кормила и одевала. А он слонялся по улицам с двумя-тремя такими же лоботрясами, как и сам. Учиться не хотел - сидел почти в каждом классе по два года и насилу кончил пятый класс. Вечерами перепродавал билеты у кинотеатра и уже в двенадцать лет начал курить и пить.
Мать не знала, что с ним делать. Соседки советовали ей обратиться в милицию. Но она и слушать не хотела - чтобы ее Лесика таскали в милицию! и пыталась купить привязанность сына мелкими подарками... Но это только еще больше избаловало его.