Я засмеялся, приняв это заявление за шутку.
–Лучше купи ему паштет. Ну сколько можно ждать, Лин? Я здесь уже больше часа маринуюсь, нечестно, красотка…
Лин неожиданно захлопнула крышку ноутбука, решительно встала и подошла к углу, в который я по глупости запустил книгу. Она внимательно всё осмотрела и ещё больше нахмурилась.
– Ну, видишь, говорил же тебе, что она пропала, это твой Пуся виноват.
Лин посмотрела на меня с таким презрением ― пожалел, что вообще сегодня зашёл к ней. Её глаза ехидно прищурились, а в голосе послышались металлические ноты.
– Дурацкие книжки, говоришь? Между прочим, это я их написала. Не веришь в гремлинов? Так давай я вас познакомлю, ― и она как-то очень неприятно засмеялась, а потом позвала:
«Пуся, деточка, покажи лапку!»
Я взял недопитую бутылку колы и сделал большой глоток, эти игры начали меня утомлять. И чуть не подавился закашлявшись. Из-под шкафа показалось нечто тонкое, с пятнистой зеленоватой бугристой кожей, отдалённо напоминавшее лапу очень большой лягушки. Или ящерицы с перепонками между тонкими узловатыми пальцами с такими огромными загнутыми когтями, что я невольно сделал шаг назад.
– Беру назад свои слова насчёт Пуси, это мало похоже на котёнка. Ты что, любительница пресмыкающихся? Так для них вроде нужен террариум.
– Только не Пусе. Ему нравится свобода, он только свет не любит. Но по ночам шустро бегает, преимущественно, по потолку.
Я невольно поднял голову и ахнул: весь потолок и стены были усеяны мелкими отверстиями ― следами, оставленными Пусиными когтями. Это как же мне повезло, что я ни разу не остался здесь на ночь! Лин принесла из кухни приличный кусок печёнки размером с мой кулак, положила на салфетку и подтолкнула к шкафу, где прятался её питомец.
Дальнейшее не могу вспоминать без содрогания. Из-под шкафа показалась вторая лапа и легко располосовала когтями печёнку на маленькие части. А появившийся длинный чёрный язык быстро стал слизывать мясо с салфетки. Вся процедура заняла у Пуси несколько секунд.
Я нервно сглотнул, а Лин, заметив это, довольно ухмыльнулась. И было в этом что-то нечеловечески хищное, что заставило меня срочно извиниться.
– Прости, Лин, не хотел тебя обидеть, ты же мне не говорила, что пишешь книги. Это здорово, и я ничего не имею против. Сам когда-то с удовольствием читал такое. Не сердись, я сейчас всё вверх дном переверну, но найду твою книжку и поставлю на полку.
Боже, каким же провинившимся ребёнком я себя чувствовал, разве мужчина позволил бы с собой так обращаться? В моей голове крутилось только одно ― немедленно покинуть эту странную квартиру вместе с её ненормальной хозяйкой. И никогда больше сюда не возвращаться.