- Слушаю вас.
Беседовать с такой женщиной для следователя - одно удовольствие: ответы, как правило, исчерпывающие и деловые, без фантазий.
Дробаха повторил вопрос: не заметила ли она в последнее время исчезновения чего-нибудь из форменной одежды мужа.
- Брюки, - ответила, не задумываясь.
- Ваш брат мог взять их?
- Только он. Я еще подумала: зачем? Попросил - сама бы дала. Богдан, - кивнула она на мужа, - как раз новую форму получил.
- А рубашки?
- Я же их не считаю. Выстираю, выглажу, а чтоб считать...
- И все же придется.
Василина Васильевна, совсем по-детски пошевелив губами, ответила:
- По-моему, семь. Да, семь. - Быстро, невзирая на солидность, вскочила, вышла из комнаты. Вернулась чуть ли не сразу. - Там, пять, сообщила она, - шестая на Богдане.
Дробаха потер руки.
- Следовательно, одной не хватает, - констатировал он.
- Да, - согласилась та. - А что?
- Ваш брат совершил тяжкое преступление, и мы разыскиваем его. Не виделись в последнее время?
- Век бы не видеть! Снова за свое взялся...
- Где он может быть?
- Если бы знать!
- У вас есть еще родственники?
- Тетка на Кировоградщине. Тут недалеко, в Долинском районе. Но Олег вряд ли отправится туда, никогда в жизни и не виделись.
- А товарищи? Знаете его товарищей?
- Какие товарищи! Его же столько лет не было...
- Может женщины?
- Погодите! - Приподнялась она на стуле. - У него же Маруська... Тут где-то познакомился, а она из Львова, он еще письмо от нее получил.
- Почему думаете, что именно от нее?
- Я же из ящика вынимала. Смотрю: из Львова. А он перед этим хвалился: какую-то львовяночку встретил, кажется, продавщицу. Или официантку... Я еще порадовалась: женится, может, хоть это ума прибавит.
Дробаха пошевелил пальцами и спросил как-то вяло, хотя глаза за стеклами очков даже потемнели от нетерпения:
- Адрес?.. Не запомнили ли случайно обратного адреса на конверте?
Василина Васильевна покачала головой:
- Зачем же он мне?
- И все же? Вы же видели:письмо из Львова... А дальше? Улица?
- Улица... Что-то там было написано... - Она потерла лоб тыльной стороной ладони. - Вертится вот перед глазами, а не вспомню.
- А вы закройте глаза, - посоветовал Дробаха, - иногда это помогает.
Женщина улыбнулась и правда закрыла глаза.
Дробаха снял очки и начал протирать стекла носовым платком. Кольцов заерзал на диване, и старые пружины уныло заскрипели. Дробаха недовольно посмотрел в нашу сторону, будто этот скрип мог помешать напряженной умственной работе женщины.
Василина Васильевна открыла глаза и сказала с сожалением: