– Отставить разговоры! Я, как старшина второй статьи, то есть старший по званию из всех присутствующих, принимаю решение возглавить группу. Слушай мою команду! – решительно сказал Воронов. – Лешко, ты сможешь отыскать запасной выход?
– Отчего же не отыскать. Отыщу, ежели он есть.
– Тогда бери Дружину и идите, то есть ползите. Как найдете, дайте знать.
– Я волком завою. Вот так. – Лешко вытянул губы в трубочку, готовясь продемонстрировать свое умение.
Широкая ладонь богатыря накрыла лицо лесовика.
– Добро, – произнес Олег, то ли соглашаясь с Лешко, то ли одобряя поступок Дружины, – а я войду в логово колдуна. Если у него есть запасной выход, то он попытается бежать через него. Тут вы его и встретите. Ты, Дружина, ошеломь его легонько, для верности, палицей. Смотри не переусердствуй, он нам живым нужен. Ну а там накидывайтесь на него да вяжите. Если запасного выхода не найдете, то возвращайтесь. Будем брать колдуна вместе.
– Дело молвишь, Олег. Так и порешим, – одобрил Дружина.
– Перед тем как связать, я на него нужду малую справлю, как он на меня, – злорадно прошипел Лешко. – Ничего! Ловит волк, да ловят и волка.
– Ох и злопамятен ты, дядя, – улыбнулся Воронов.
– Да я ему! Я его!
– Будет тебе распаляться, пойдем уже. – Дружина сграбастал в охапку Лешко и исчез в зарослях.
Воронов пролежал в кустах не менее получаса и начал терять терпение от томительного ожидания, когда наконец-то услышал условный сигнал. Волчий вой означал, что Лешко и Дружина обнаружили запасной выход и готовы к дальнейшим действиям. Ворон на ветке засохшего дерева услышал вой, встрепенулся, но через минуту снова впал в дрему. Нарушая его покой, Олег поднялся и, насвистывая, направился к пещере. Ворон каркнул.
– Ну, чего ты? Свой я. Ты Ворон, и я Воронов, мы с тобой одной крови, – тихо сказал Олег, успокаивая птицу.
– Кар, – прохрипел в ответ ворон.
– Да, тяжелый случай. Извиняюсь, но по-вороньему говорить не обучен, – иронично проговорил Олег.
Ворон нахохлился, вытянул шею, каркнул еще раз.
– Вот балбес. Говорю же, свой я. Мне ворона жизнь спасла, и фамилия моя Воронов. Меня в детдоме Вороном звали и на флоте, а ты – кар, кар.
Ворон внимательно поглядел на Олега черными блестящими глазками и, словно поняв, о чем речь, затих.
– Давно бы так. Спасибо, брат ворон.
Олег вынул из ножен меч, шагнул в сумрак пещеры. Пахнуло сыростью и неприятным гнилостным запахом, способным отбить аппетит у любого нормального человека. Вход в пещеру постепенно расширялся и уходил вправо. Воронов повернул и попал в полную темноту. Лучи солнца, освещавшие вход, не в силах были пробиться сюда. Боясь выдать свое присутствие, придерживаясь рукой за влажные, покрытые паутиной и слизью стены, Олег осторожно продвигался вперед, выставив перед собой меч. Вскоре он на ощупь определил, что ход резко повернул влево. Споткнувшись обо что-то мягкое, Воронов чуть не упал, чудом сохранив равновесие. Желая посмотреть, что это, он вынул из потаенного кармана зажигалку, но заметил впереди тусклый свет и, опасаясь быть замеченным раньше, чем следовало, передумал. Через десять шагов он очутился в небольшом, с низкими сводами помещении, освещенном бронзовой лампадой в виде оскаленной физиономии дракона. Лампада стояла на столе, заваленном свитками из кожи и бересты, исписанными непонятными знаками, сосудами различных размеров и форм, плошками с порошками и ножами-скальпелями. По стенам комнаты-пещеры были развешаны пучки трав, птичьи лапки, крысиные хвосты и сушеные лягушки. Ложем хозяину жилища служила брошенная на пол медвежья шкура, рядом с которой стоял набитый драгоценностями ларец с открытой крышкой. Все говорило о том, что колдун совсем недавно любовался богатством, но почуял нежданного гостя и успел скрыться, забыв второпях закрыть крышку ларца. В противоположной стороне от стола был расположен сложенный из камней очаг, над ним висел закопченный котел, в котором бурлило, пузырилось и булькало серо-желто-зеленое варево с комьями бурого цвета и черными паукообразными кореньями. Дым незатушенного очага поднимался к закопченному потолку, с которого свисали серые комочки непонятно чего. Далее он исчезал в узкой, с палец толщиной, щели. От варева исходил тошнотворно-приторный запах, от которого Воронову стало нехорошо. В горле запершило, Олег закашлялся. Кашель повторился сзади.