— Этот человек часто бывал там. Там и в моих подземных залах. После мы никак не могли поделить, что он любил больше, белые цветы на холме или сияние драгоценного камня. Я отдала чашу на время, но забрать ее оказалось труднее, чем мне думалось тогда. Мне кажется, я сказала достаточно.
Она протянула руки, ставшие тяжелыми и каменным за пределами спасительной тени. Джил шагнула к каменной княжне и осторожно протянула ей чашу, закутанную в светлую ткань. Кианит смахнула покрывал на землю, и Горькая чаша предстала перед ними, сверкающая холодной белизной. Красные прожилки как будто пульсировали в такт биению чьего-то сердца.
— Спасибо, — гвиллионка улыбнулась Джил. Потом она перевела глаза на Бена Хастингса, и взгляд ее сделался неожиданно тяжелым: — Берегитесь. Не стоит ждать ничего хорошего от тех, кто пытается договориться с Бездной.
Бен кивнул. В этом предостережении он не нуждался, но если уж на Другой стороне взялись о чем-то предостерегать, знак скверный.
Когда они уходили, Хастингсу все казалось, что спину ему сверлит взгляд каменной княжны. Не выдержав, он обернулся. И снова обжегся о глаза Кианехт, бездонные и яркие. Она стояла под каменным навесом неподвижно, прижимая чашу груди, как будто держала в руках что-то действительно драгоценное, и где-то в глубине души Бен Хастингс, охотник на фей пожалел, что видит правительницу гвиллионов, скорее всего, в последний раз.
Скала, увенчанная башней, царила над ущельем.
— Слушай, — Джил разглядывала ее, запрокинув голову. — Она почти такая же, как та, которая дома, над Слаем. То есть, была раньше над Слаем. Там остались одни руины.
— Здесь тоже не слишком много всего уцелело, — Бен, прищурившись, разглядывал силуэты строений, темные на фоне серого неба. Башня вырастала из скалы, неприступная и готовая отразить любое нападение. Постройкам вокруг повезло гораздо меньше, обломки камней щерились на ущелье троллиным оскалом.
Джил кивнула. Нахмурилась и решительно шагнула на тропу, карабкающуюся наверх мимо гранитных валунов, наверняка, раньше тоже бывших частью каких-то укреплений.
— Погоди, — Хастингс сбросил на землю рюкзак. Мрачно проследил взглядом за вороном или вороной, сделавшей круг над их головами. Относительно предстоящего дела предчувствия у охотника на фей были самые нехорошие.
— Возьми флягу с водой и галеты. И спальник привяжем к твоему рюкзаку.
— Зачем? — Джил устало провела ладонью по лицу. Выглядела она плохо, это заметил бы даже полный придурок. Черт его разберет, было ли дело в трудностях пути или в проклятии сиды Тернового холма.