– …и разрубил узел, – закончил я в подушку.
Не знаю, был это сон или пророчество вроде того, что подвигло Мидаса привязать отцовскую повозку к столбу. Я знал лишь, что, проснувшись, остался один. Гибсона не было. Однако…
Гибсона не было рядом уже давно. Я жил без его наставлений почти столь же долго, как и с ними, и теперь, когда я пишу эти строки, те короткие годы, что мы провели вместе, кажутся ничем в сравнении с прожитыми мной веками. Но Гибсон остается со мной, даже в уединении моей кельи. Я одинок, но он рядом, он – часть меня, как и все те, кто дорог нам в нашей жизни.
Человек – сумма своих воспоминаний, а также сумма всех тех, кого он встретил, и того, чему у них научился. Это весьма воодушевляет, ведь знания и воспоминания переживают внутри нас любую бурю, каждую маленькую смерть.
Наша колонна маршировала по широкому коридору, где хватало места для десяти человек в ряд. Так мы и выстроились. Рыцарь-трибун отдала приказ о мобилизации первой и второй центурии, и теперь они шагали за ней и старшими офицерами: Кроссфлейном, Лином, Гринло и другими, незнакомыми мне. Джинан с лейтенантом Ханасом тоже были здесь. Был и корницен с хрустальным горном, и солифер с имперским красно-белым штандартом. Имагинифер нес на шесте голографический портрет его величества, а сигнифер – знамя Четыреста тридцать седьмого легиона с меднокрылым орлом и скрещенными мечами. Следом за ними шагали хилиарх и первый центурион с опционом, затем – десять декад первой центурии: декурионы, триастры, легионеры. Настоящее красно-белое море.
Настал черед второй центурии. Мы шли мимо выстроившихся по обе стороны СОПов Кхарна Сагары, глядевших на нас безжизненными глазами. Под кожей их осунувшихся лиц тускло сиял призрачный свет. На некоторых была знакомая мне форма цвета хаки, другие были голыми. Среди красной, горячечной плоти мерцали индикаторы, тут и там виднелся матовый черный металл имплантатов. Они стояли молча, лишь взглядами сопровождая наш путь к нависающей арке.
Мы тоже соблюдали тишину, пока массивные двери не поднялись перед нами, подобно вратам средневекового замка. Протрубил горн, и солдаты Соларианской империи хором крикнули, взывая к богине-матери:
– Земля! Земля!
– Земля! – крикнул с ними и я, хотя не молился и не верил.
Сыны человеческие прибыли.
Но куда? Когда ворота открылись, изнутри полился золотисто-белый свет. Наши тени упали на темные стены «Демиурга». Я ожидал, что мы вернемся в зал голубых свечей или похожее место, мрачное и жуткое. Я решил, что схожу с ума. Каким-то непостижимым образом мы были в саду.