– Как она на вкус? – словно прочитав мои мысли, спросил Кхарн-мальчик.
– Простите, что?
– Кровь, – ухмыльнулся он молочными зубами. Призвук детского голоса придавал словам еще более зловещую окраску. – Насколько мне известно, вы прикончили Аранату и его отпрыска. Имперский пес.
Я чуть не вскочил от возмущения, но опутанные трубками и проводами ноги не послушались. Катетер и калоприемник больно впились в меня, и я скривился.
– Я не пес!
Я вспомнил, как покатилась голова Аранаты, как Нобута испустило дух. Это была настоящая казнь. Я вздрогнул.
Нет. Это была война. Смайт и Кроссфлейна забили, как скот. Несмотря на все наши преступления, на все наши грехи, мы были не такими, как они. Так или иначе, существо, сидевшее в двух обличьях у моей кровати, собиралось меня судить. Существо, торговавшее плотью и обещаниями, как Мефистофель из древней пьесы[50].
– Я слышала интересную историю, – сказала девушка, поглаживая тонкой рукой подлетевший к ней механический глаз. – Ваши солдаты утверждают, что вы умерли и вернулись к жизни. Я живу очень долго, но таких чудес ни разу не видела.
«Чудеса…»
– Они сочиняют.
– Марло, ложь рано или поздно вскрывается, – сказала девушка. – Я собрала вас. Могу разобрать, если будете обманывать. Отвечайте.
Мой взгляд метался от одного дрона к другому. Семнадцать. Глаз было семнадцать. Я был в ловушке, и, даже не будь я подключен к медицинским приборам, драться или бежать не представлялось возможным.
– У вас наверняка есть видеозапись. Отчего бы вам просто не посмотреть?
За моим заявлением последовала тишина. Я удивленно оглянулся по сторонам. Мальчик с девушкой не смотрели на меня, лишь неловко ерзали в тусклом свете аквариума.
– Нет? – удивился я. – У вас нет записи?
Кхарны переглянулись.
– Все ресурсы были перенаправлены на наше восстановление. Процесс должен был занять всего несколько секунд. – Девушка махнула рукой в сторону своего двойника. – Но он получил повреждения, из-за которых восстановление наших автономных функций, включая наблюдение за кораблем, затянулось.
Она говорила как робот, а не как человек. У меня по коже забегали мурашки, и я снова почесал свою новую руку.
– Я не знаю, что произошло, – ответил я наконец.
– Значит, что-то все-таки произошло? – Глаза Вечных – все четыре – загорелись, но говорил только мальчик. Он был более порывистым, чем сестра. – Пока вы лежали в операционной, мы вам все внутренности перебрали. Как вам такое удалось? Как вы выжили?
Я вновь увидел блеск сразившего меня клинка. Свое пошатывающееся безголовое тело, красный фонтан у каменной гряды. Воду. Тьму. Склонившегося надо мной двойника. Ходящего по воде Тихого в облике Гибсона.