— И всегда такие вот печальные картинки, — пояснила Ана. — Я была очень меланхоличным ребенком. — Она оторвала взгляд от неба, словно вспомнив, что рядом нахожусь я, и добавила: — Но без всяких на то причин.
— Я уже забронировала билеты. Жду не дождусь, — сказала я.
— Ты по-прежнему можешь приехать с кем-нибудь, если хочешь.
Я рассмеялась.
— Ну, если я успею закрутить с кем-нибудь роман — времени-то осталось всего ничего.
— Ты в любом случае не будешь одна. Далила тоже приедет.
— Да уж. Интересная выйдет встреча.
Даже в темноте я заметила, как Ана будто вспыхнула от неловкости. Ей очень хотелось бы, чтобы все мы, веселые, наряженные в шифон, сидели на церковных скамьях, на половине жениха. А что в итоге? Эви и Гэбриел не приглашены вовсе, а я и Далила не разговариваем. Мы с Эви долго изучали список приглашенных и вместе с тем открывали, насколько корыстолюбив Итан. Пришли к выводу, что ее место займет или член парламента, или же председатель благотворительного общества.
— Кто-нибудь до такой степени полезный, что никто не захочет сидеть с ним рядом, — заметила Эви, умолкла на мгновенье, а потом пожала плечами: — Ну, мы, в общем-то, и не дружили никогда.
— Лекс…
Ана подняла ладонь и потерла пальцами, словно пытаясь схватить в воздухе нужные слова.
— Иногда, — продолжила она, — мне просто становится интересно…
Она пристально смотрела на кухню в другом конце сада — пустую, утопающую в мягком свете. Наконец-то стало прохладно. Над нашими головами, сталкиваясь друг с другом, раскачивались на ветру дубовые ветки, и казалось, будто они пьянее нас. Ана поставила на землю бокал и вытерла слезинки в уголках глаз.
— Извини, — сказала она.
— Ничего, — ответила я.
— С Итаном непросто. Во всем у него должен быть успех. Школа, презентации, благотворительные дела. Наша свадьба. Ты знаешь, что он плохо спит, так ведь? Я проснусь среди ночи, а он читает или работает. И так было с самого начала. Сейчас я часто слышу, как он бродит по дому. А днем он, бывает, вдруг закрывается, и между нами образуется стена… и я не могу через нее перебраться. Не понимаю его. Мне достаточно, когда мы с ним счастливы вдвоем. Но для него все иначе.
— Успех любой ценой, — кивнула я.
— Да. Именно так. И человека, который по ту сторону стены… Я боюсь, что совсем не знаю его. Порой, когда, например, я задам какой-то глупый вопрос или скажу, что подготовиться к собранию можно и утром, он так на меня посмотрит… мне кажется, это кто-то другой, просто с лицом Итана. И… — Она рассмеялась. — Не могу сказать, что этот человек мне сильно нравится.