— А можно передвинуть кровать к другой стене? — попросила я.
Мы сделали перестановку. Папа сел на стул, держась за спину, и вытащил из кармана список.
— Мама велела, — проговорил он и покачал головой. — Давай-ка проверим. Бандаж на колено?
— Есть.
— Продукты?
— Есть.
— Маскарадный костюм?
Нас предупредили о праздниках, которые планируются в первые недели семестра, и сказали, какая одежда понадобится.
— Я упаковывала, — ответила я.
— И ты пойдешь на праздник?
— Посмотрю, как все пойдет, пап. Ты можешь уже ехать.
— Ну ладно. — Он обнял меня, поцеловал в лоб. — Обещай, что сходишь на приветственный фуршет, Лекс.
— Обещаю.
На приветственном фуршете подавали чай и сквош[20] — не особо «приветственные» напитки. Старшекурсник, задачей которого было помочь нам освоиться, задал мне пару вежливых вопросов: откуда я, что буду изучать, как провела лето. Девчонка в джинсовке за его спиной что-то сказала, и все разразились хохотом. Я извинилась и ушла к себе — принять душ и подготовиться к первой неделе лекций.
Прошло пять дней. В тишине новой, странной комнаты, нарушаемой доносящимися через парк звуками из административного корпуса, они показались мне очень долгими.
Я сидела за столом, читала о старых нормах права, как вдруг раздался легкий стук в дверь. Я подкралась на цыпочках и глянула в замочную скважину — там, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, стояла та самая девчонка в джинсовке. Она постучала раз, потом другой и, озадаченная, повернулась, чтобы уйти.
Я открыла.
— Привет! — сказала она. — Может, это и не лучшее начало знакомства, но у нас с тобой общая ванная. — И она протянула мне худенькую руку.
У нее были вампирские клыки, неровные ямочки на щеках, но они не портили ее красоту, и это всякий раз, как я смотрела на нее, удивляло.
— Этот приветственный фуршет, — сказала она, — был не очень.
Оливия изучала экономику. Весь прошлый год она проработала няней в семье директора австралийской нефтяной компании; там она поняла, что счастья за деньги не купишь — и на самом деле это чистая правда. Одна из девочек в самый первый день напугала ее, сказав, что дольше недели она не продержится.
— И что? Через год она ревела — не хотела, чтобы я уезжала. Победа, можно сказать!
В общежитии она уже познакомилась с парнем, который жил прямо под нами; его звали Кристофер, он изучал архитектуру. Мама прислала ему брауни для всех соседей по этажу, и он пришел в ужас. Когда Оливия заходила к нему в комнату, он как раз лихорадочно запихивал их под кровать.
Оливия взглянула на мои вещи, сложенные в кучу посреди комнаты, как будто держать их вот так было надежней.