— Ну, веселитесь, крутые ребята. Я пойду пописаю, а затем вернусь на танцпол, — сказала я вместо этого.
— Мия! — сказала моя мама с возмущенным вздохом.
— О, извините меня, — сказала я, поднося руку, чтобы прикрыть рот, когда я смотрела на Дженсена, который явно пытался сдержать смех. — Я имею в виду туалет. Дамы не писают.
Когда уходила, я услышала, как он смеется под извинения моей мамы, и когда я вошла в ванную, то посмотрела в зеркало и поймала себя улыбающейся. Я сузила глаза и повторила мантру, которую говорила себе с тех пор, как Дженсен ушел из моей жизни: У него есть семья. Ты ему больше не нужна. Кроме того, у него было достаточно собственных причин, чтобы никогда больше не видеть меня. Я не могла поверить, что он был таким же искренним, как и раньше.
Я вернулась на вечеринку, я ела и пила, не прерываясь больше ничем, кроме Эстель, когда она присела рядом со мной на целых две секунды, чтобы отдохнуть.
— Итак, Нью-Йорк.
Я стояла у бара, наливая себе еще выпить, когда услышала вопрос, за спиной. Я обернулась и встретила его серые глаза.
— Нью-Йорк, — ответила я, делая глоток, надеясь заглушить внезапную боль в груди.
— Ты бы мне вообще не сказала? — спросил он, наклонив голову, его глаза были нечитаемы. — Ты бы переехала, может быть, жила бы рядом со мной, возможно, работала бы с моими коллегами, и не сказала бы мне вообще ничего?
Мое сердце бешено колотилось, будто животное в клетке, пытающееся выбраться. В конце концов, с тех пор как мы с Дженсеном были вместе, чувство бабочек в животе каждый раз, когда я смотрела на него, исчезло. Видеть его каждый день, целовать его каждый день, просыпаться в его объятиях, волнение от блаженства угасло. Я не любила его меньше, не хотела его меньше, но что я чувствовала прямо сейчас? То, что я чувствовала, будто мое сердце буквально в его кулаке? Я перестала это ощущать, и я не была уверена, что мне нравится, что оно вернулось.
— Я… Я уверена, ты бы узнал. Я имею в виду, я уверена, что Пэтти сказала бы тебе, — сказала я, повернувшись лицом к бармену, когда он поставил новый напиток.
— Пэтти, — сказал Дженсен, приближаясь ко мне, жар от его тела прошел через мое.
Когда я почувствовала его дыхание над моей шеей, я закрыла глаза и представила его дыхание на моей обнаженной груди, дразнящее меня, а затем на животе и ниже…
Я остановилась, снова открывая глаза. Я получила забавный взгляд от бармена и оттолкнулась от бара, столкнувшись с твердой грудью Дженсена.
— Извини, — сказала я, отодвинувшись и сделав шаг назад, чтобы дать себе пространство от него, подальше от его дыхания, хотя я жаждала этого. — Честно говоря, мы не должны разговаривать Дженсен. — Я сделала паузу и подняла голову, чтобы посмотреть на него. — Так что нет, у меня не было никакого намерения отправлять голубя или что-то еще.