Ни участие зарубежных коллег, ни количественный состав «синклита» немецких профессоров, не могли привести к другому результату, поскольку другой вариант исхода мог быть только при более раннем выявления заболевания на «допаралитической» стадии болезни и при отсутствии у пациента идиосинкразии на препараты тяжелых металлов. Вылечить данного конкретного пациента было невозможно, и это стало понятно уже весной 1923 года. Вероятно, часть врачей, зная неутешительную статистику выживаемости таких пациентов в те годы, предполагала подобный финал и с самого начала.
Немецкие врачи, жившие в условиях галопирующей инфляции и ежедневно прыгающего курса рейхсмарки, были прагматиками. Они не отказались поехать на заработки в революционную страну, где им очень хорошо заплатили в твердой валюте.
Вот как описана у профессора Ю. М, Лопухина их работа: «После осмотра Ленина, 21 марта, профессор Штрюмпель ставит диагноз: endarteriitis luetica (сифилитическое воспаление внутренней оболочки артерий — эндартериит) с вторичным размягчением мозга. И хоть лабораторно сифилис не подтвержден (реакция Вассермана крови и спинномозговой жидкости отрицательна), он безапелляционно утверждает: «Терапия должна быть только специфической (то есть антилюэтической)». Весь врачебный ареопаг с этим согласился».
Дневник страница 238: «Сегодня вторично мы всесторонне обсудили вопрос о терапии и окончательно решено приступить к фрикциям 2,0 мазь Hg (написано рукой)… об этом мы доложили Политбюро. Политбюро дало утвердительный ответ». В этот день в дневнике отмечено, что вечером у Ленина были врачи немецкие профессора невролог О. Ферстер и психиатр О. Бумке, российский доктор, приват-доцент А. М. Кожевников.
Вот что сообщает биографическая хроника за этот день: «У Ленина состоялся (в 14 час.) консилиум врачей с участием прибывших из-за границы профессоров С. Е. Хеншена, А. Штрюмпеля, О. Бумке и М. Нонне. После подробного обсуждения истории болезни и всестороннего обследования Ленина врачи дали заключение, что «болезнь Владимира Ильича… имеет в своей основе заболевание соответственных кровеносных сосудов. Признавая правильным применявшееся до сих пор лечение, консилиум находит, что болезнь эта, судя по течению и данным объективного обследования, принадлежит к числу тех, при которых возможно почти полное восстановление здоровья. В настоящее время проявления болезни постепенно уменьшаются…».
Негативное отношение пациента к немецким врачам неоднократно отмечено в дневниках. Но из них же следует, что мнение самого больного не учитывалось. Например, 12 июня 1922 состоялся осмотр пациента профессором Клемперером. Пациент В. И. Ульянов сказал: