.
В период между двумя мировыми войнами фашистские движения существовали во многих европейских странах, в том числе во Франции, Великобритании, Нидерландах и Норвегии. Они вдохновлялись примером Германии и Италии, однако их влияние на политическую жизнь соответствующих стран было минимальным. Как пишет Пакстон, «прежде всего, эти бледные подобия продемонстрировали, что для имитации успехов Гитлера или Муссолини недостаточно нацепить рубашки определенного цвета, пройти маршем и поколотить представителей какого-то местного меньшинства. Для этого были нужны соответствующие масштабы кризиса, соответствующее незанятое место на политическом поле, соответствующее умение создавать союзы и соответствующая поддержка со стороны существующих элит»[870]. Существует тенденция к расширительному толкованию понятия фашизма, позволяющему распространить его на множество самых различных режимов, но ровно по тем же причинам, по которым групповая униформа и избиения окружающих не гарантируют успеха политическому движению, не стоит навешивать ярлык фашизма на каждый жестокий и репрессивный крайне правый режим. Так, и Испания при генерале Франко, и Португалия при Антониу ди Оливейра Салазаре не были, строго говоря, фашистскими, хотя оба этих режима были жестко авторитарными. И в одном, и в другом случае они зарождались как военные диктатуры и продолжали оставаться авторитарными, но, что особенно заметно в случае Испании, отдельные ростки плюрализма наблюдались в этих странах и до их прорыва к демократии в 1970-х годах. Важно отметить, что в Испании и в Португалии сохранялось больше элементов консерватизма, чем в муссолиниевской Италии и (в особенности) в гитлеровской Германии. И Франко, и Салазар были католиками, воспринимали Церковь в качестве одного из институтов государства и рассчитывали на ее поддержку. Тем не менее Франко заигрывал с главными фашистскими диктаторами и успешно воспользовался помощью Муссолини и Гитлера для победы в гражданской войне. По ее окончании он приступил к кровавым репрессиям, в ходе которых было убито около двухсот тысяч человек[871].
«Искренняя и безмерная любовь народных масс Германии» к Гитлеру продолжалась вплоть до середины Второй мировой войны[872]. (Его внешнеполитические просчеты, ставшие великой бедой для его страны и уничтожившие его самого, будут одной из тем следующей главы.) В нацистской Германии культ личности Гитлера сочетался с институтами мощного современного государства. Учреждения продолжали исправно функционировать, даже когда на фоне бедствий военного времени харизма Гитлера стала улетучиваться. Однако он сам видел главную задачу государства в вознесении великого руководителя к высшей власти и последующем верном служении ему. Еще в 1920 году он провозгласил: «Нам нужен диктатор-гений»