Встреча началась с того, что представители IBM попросили Гейтса и Баллмера дать подписку о неразглашении. Компьютерная элита использовала этот прием, чтобы защитить себя в будущем от возможных судебных исков. Теперь, если IBM использовала какую-то стоящую идею, высказанную в беседе, они не могли предъявлять компании претензии. Сама идея подписки показалось Гейтсу бессмысленной, но он согласился.
Оказалось, что встреча была просто предварительным знакомством и общением. Двое представителей IBM задали Гейтсу и Баллмеру, по определению Билла, «массу дурацких вопросов» о том, чем занимается Microsoft и какие свойства домашних компьютеров прежде всего учитывает в своей работе. На следующий день Баллмер напечатал посетителям из IBM благодарственное письмо и передал его Гейтсу на подпись.
За месяц ничего нового не произошло. Но в конце августа из IBM опять позвонили, чтобы назначить новую встречу. «Все, что вы нам рассказали, было очень интересно», — подчеркнул представитель IBM. На этот раз компания собиралась прислать пять человек, в том числе и юриста. Чтобы не ударить в грязь лицом, Гейтс и Баллмер решили также выставить команду из пяти человек. Они попросили своего юриста-адвоката из Сиэтла, услугами которого Microsoft постоянно пользовалась до этого, присутствовать на встрече вместе с двумя другими сотрудниками компании. Аллен, как всегда, держался на заднем плане. «Нас пятеро, — сказал Баллмер. — Это главное».
Прежде всего начальник отдела по связям с общественностью IBM объяснил свое присутствие на встрече. Он оказался здесь потому, что «более необычного шага их корпорация еще никогда не предпринимала». Гейтсу подобные слова показались хорошим знаком. Еще раз представителям Microsoft пришлось подписать документ, обязывающий их не разглашать все то, что им предстояло увидеть в ходе встречи. А увидели они проект Chess. IBM собиралась разрабатывать персональный компьютер.
Гейтс быстро пробежал проект и засыпал представителей IBM вопросами. Его задело то, что в планах не было и намека на использование 16-битных процессоров. Он объяснил, что новая модель даст возможность обеспечить Chess лучшим программным обеспечением, возможно, программами Microsoft. Билл был настойчив, полон энтузиазма и, возможно, слегка не сдержан, что представителям IBM показалось непривычным. Но они его слушали.
В действительности, IBM нужны были языки программирования, которые разрабатывала Microsoft. В тот августовский день 1980 года Гейтс подписал с компанией контракт на консультации и составление предложений о том, как Microsoft может работать с IBM. Ко всему прочему Гейтсу необходимо было рассказать об имеющемся аппаратном обеспечении и выразить свое мнение о нем.