Возвращаясь к теме инициации, можно сказать, что роль мачехи в женской сказке в том, чтобы дать представление еще об одном кризисе — кризисе середины жизни, который протекает ничуть не проще кризиса юности. В мужских сказках при попытке вернуть молодость старый царь сваривается в котле с молоком, в то время как молодой герой в результате этой же самой процедуры выскакивает из кипящего котла «удалым добрым молодцем». В женских сказках, например, в «Снегурочке», бездетная старушка пытается повернуть время вспять, «родив» снежную дочку, однако это, что называется, «мертворожденное» дитя, не способное к жизни.
Подобные эпизоды в сказках соответствуют прохождению психосоциального кризиса поздней зрелости с отрицательным исходом по Э. Эриксону: на каждую задачу есть свое время, и его не наверстаешь в другой фазе, потому что в ней человека будут ждать свои, другие задачи.
Позитивное прохождение кризиса
Итак, старухи и старики в сказках являются не главными, а второстепенными персонажами, потому что их «вершинное» время ушло. Но это предположение касается только тех персонажей сказки, которые выбрали стратегию протеста, как, например, злая мачеха. Однако есть еще один тип из семиперсонажной схемы В. Я. Проппа, в роли которого может выступать пожилая женщина — это так называемый «даритель». Это персонаж, который оценивает прохождение героем испытаний и награждает его либо наказывает. В сказках это баба яга, госпожа Метелица, фея, добрая старушка, помогающая девушке, и другие персонажи — именно они являются проводниками главных героев в инициациях. Эти герои не являются главными в сказке по той причине, что им не нужен путеводитель в виде сказки, они сами сочиняют сказки, «шифруя» в их образах те самые инициатические коды для молодых. Согласно Э. Эриксону, социальная роль пожилых людей заключается в сохранении и трансцендировании мудрости, и во все времена самые главные тайны племени, государства, людского сообщества охраняются стариками. Возможно, сценарий прохождения третьего кризиса кроется не в сказках, предназначенных для молодых людей с педагогическими целями, а в каких-то иных жанровых формах.
Если говорить о реальных инициациях в традиционном понимании, то третья сказочная инициация (переход в последнюю жизненную стадию) соответствует второму типу инициаций, который М. Элиаде называет «специализированными инициациями» Им подвергаются определенные личности в связи с трансформацией их человеческого состояния. В данном случае происходит творение не человека, а некоего сверхчеловеческого существа, способного общаться с Божествами, Предками или Духами. Подобные инициации были предназначены для избранных, а не для простых смертных типа мачехи в сказке. Эти инициации чаще проходят мужчины, а не женщины, причины этого обусловлены социальным неравенством. М. Харнер отмечает, например, что «в смысле шаманских способностей нет разницы между шаманами-мужчинами и женщинами; однако во многих примитивных обществах женщинам приходится так много заниматься хозяйством и уходом за детьми, что им просто не хватает времени, чтобы стать шаманами. В таких обществах шаманы в основном мужчины. Так, например, в племени Хиваро женщины постоянно заняты приготовлением пищи, лепкой посуды, выращиванием детей и садоводством. Но после того, как их дети вырастают, женщины Хиваро иногда становятся шаманами, достаточно могущественными. В Средние века женщины, особенно пожилые вдовы, часто становились знахарками»