— Другие книги читать не пробовала?
Кэтлин стиснула кулаки.
— От кого тут еще головная боль!
— Лучше поставь Фифайфофама, а то уронишь. И заводи шарманку. Сейчас к нам нагрянет тысяча бимба.
Девочка поставила фигурку на стол, лицом к слону, но даже не дотронулась до проектора, тянула время, ясно давая понять: никто ей не указ, она сама будет принимать решения.
Бимба набралось чуть меньше тысячи, но все же! Потрясая копьями, они с воинственным кличем ринулись к «замку». Насчет клича Гарри догадался по разинутым ртам — обшивка корабля не пропускала ни единого звука. Едва первая группа воинов миновала полпути, Кэтлин запустила камеры и проектор.
— Задай им жару, Фи-Фи!
Фигурка сделала крохотный шаг вперед; исполинская голограмма сделала огромный.
— Кидайте в него копья, тупицы! — подначивали Кэтлин. — Ну же!
Копья полетели, но не в великана, а беспорядочно на землю. Сквозь белый окрас на лицах, призванный напугать противника, проступил дикий ужас, какой испытали бимба при виде врага, ведь большинство еще не встречало Фифайфофама вживую и наверняка сомневалось, что он вообще существует. Теперь сомнения рассеялись, а туземцы получили новый повод для бесконечных разговоров у костра.
На задворках сознания мелькнула смутная мысль и растаяла прежде, чем Гарри успел ее уловить.
Кэтлин буквально на секунду включила запись с голосом отца. Хотя Вествуд не услышал ни слова, он знал: грозное «Фи-фай-фо-фам» прогремело из каждого динамика в долине.
— Ну чем не патока, скажи? — повторяла Кэтлин, глядя как бимба толпой мчатся по склону. — Спорим, ты никогда не видел, как патока взбирается по холму, а, Гарри?
— Маленькая пакостница, — буркнул Вествуд.
Как только последний бимба исчез с экрана, Кэтлин выключила оборудование, забрала фигурку и стала ждать, пока кончится завод. Наконец игрушка легла обратно на стол. Пользуясь моментом, Гарри взял ее в руки, чтобы внимательно рассмотреть. Короткие волосы, прежде походившие на кукурузные стебли, оказались желтоватым пухом. Биллиардные шары глаз съежились до дробинок. Однако физиономия выглядела по-прежнему зловещей. Фигурка была склеена из пластика и наверняка набита ватой. Руки и ноги гнулись в разные стороны.
Вествуд положил игрушку обратно.
— Почему отец взял только тебя? — спросил он у Кэтлин. — Почему не вместе с матерью?
— Папа хотел, чтобы мы полетели всей семьей, но мама уперлась. Сказала, если он вбухает все сбережения в корабль и отправится на Божью Благодать ради глупой авантюры, она тут же подаст на развод — и сдержала слово. Отец продал все, что мог, но денег хватило только на это корыто, которое списали за негодностью. Но папа считал, лучше такой корабль, чем вообще никакой. По суду меня оставили с матерью — как-никак, единственный ребенок, а отец сказал, выбирай: либо жить с мамой, либо лететь на Божью Благодать. Ну я и полетела, чтобы не ходить в школу, а когда вернусь богачкой, никто не заставит меня учиться. У мамы, наверное, случился удар после моего бегства.