— С удовольствием, синьора. Огромное вам спасибо.
Просторный задний двор обрамляли цветочные клумбы. Огромный, явно самодельный стол уютно пристроился в тени грушевого дерева. Наспех проглотив обед, дровосеки с наслаждением дымили под грушей, а ровно в половину первого поспешили на объект. Синьора Дельпополо высунулась на крыльцо и поманила к себе Уэсли.
— Это ты пиливать кроны? — спросила она, оглядев его сверху донизу.
Уэсли кивнул. Синьора выудила из кармана передника потрепанную пачку купюр и, придвинувшись ближе, за-
шептала:
— Видеть на входе вывеску?
Снова кивок. Почтенная дама придвинулась почти вплотную, понизив голос до едва различимого шепота:
— Можешь спилить самая большая ветка так, чтобы она упасть на вывеску?
Уэсли на мгновение лишился дара речи.
— Но зачем? — выдавил он, справившись с изумлением.
В темных глазах синьоры вспыхнули искры.
— Муж больно важничать! Специально заказать вывеску «Доминик Дельпополо». Не «Доминик и Маргарита Дельпополо». Конечно, он же у нас важный птица. Даже платить вам триста долларов за клен! Так ты повалить нечаянно ветку, да?
— Простите, не могу. Это как-то неправильно. Да и работу терять не хочется.
Искорки в глазах женщины погасли. Синьора Дельпополо медленно убрала деньги в карман.
— Верно, тебе нельзя терять работа.
Так вот, значит, что не ладилось в бакалейном королевстве! Методично срубая ветку за веткой, Уэсли размышлял о супругах Дельпополо. Перед внутренним взором калейдоскопом проносились картинки: юная чета приезжает из Сицилии в Томпкинсвилль, совместными усилиями открывают лавку, трудятся денно и нощно не покладая рук, вместе делят все тяготы и невгоды; наконец наступает день, когда на счету скапливается солидная сумма — достаточно, чтобы воплотить в жизнь заветную мечту и написать неоновыми буквами свои имена на входе. Но в последний момент синьор Дельпополо предает жену…
Солнце нещадно палило. В три Херб объявил перекур, однако Уэсли решил остаться наверху. Выбрав ветку поудобней, он привалился к стволу и задымил сигаретой. Внизу мелодично зазвенели кубики льда — из лавки показалась Анжелика с кувшином лимонада и стаканами на подносе.
— Спускайся, Уэс! — крикнул Херб.
— Не надо, — перебила Анжелика. — Я подам через окно.
Пришлось постараться, чтобы дотянуться друг до друга. Но вот стакан благополучно перекочевал из рук в руки, и на короткое, излюбленное поэтами мгновение, пальцы молодых людей соприкоснулись.
— Спасибо, — поблагодарил Уэс.
— На здоровье.
Анжелика облокотилась на подоконник, прижала ладошки к лицу — вылитая Спящая Красавица. Принимает извинение, сообразил Уэсли. Его вдруг окатило жаром, и отнюдь не от солнца.