Моя мать. Нет. Мазикинша, которая овладела её телом.
И Сил. Мазикин, который хотел забрать всё остальное.
Он усмехнулся и погладил непослушную гриву моей матери.
— Она сказала мне, что ты умираешь. Наверное, она ошиблась.
— Уже не в первый раз.
— Как же давно я не видел тебя, девочка. Здесь ты выглядишь лучше, чем в тёмном городе. Вот где твоё место.
— Всё дело в макияже, — сказала я, указывая на своё лицо.
Тиган была настоящей художницей. Макияжу ничего не стало, несмотря на то, что на меня жестоко напали, да ещё и фургон сбил.
Сил запрокинул голову и расхохотался, обнажив коричневые неровные зубы. Может я и выглядела лучше в этом мире, но вот он выглядел хуже. Отнюдь не похож на японского бизнесмена, он скорее напоминал животное. Причём ещё более дикое. И ещё более безумное, если такое вообще возможно.
— Это больше, чем просто краска на твоём лице. Ты никогда не принадлежала тому мёртвому месту. Ты абсолютно жива.
Он рукой накрыл кипу волос моей матери и рывком притянул её к себе, потёрся носом о край её лица. Она издала жалкий мяукающий звук и обняла его за талию, а потом наклонила голову и позволила ему поцеловать её так глубоко, что он, наверное, почистил ей гланды, взбудоражив мой желудок. Затем он отстранил её голову, и его глаза снова встретились с моими.
— Я был так счастлив, что нашёл здесь Риту. Она сразу же напомнила мне тебя. Собственно, поэтому я и взял её с собой. Я понятия не имел, как вы связаны. И надо же какой приятный сюрприз.
Он рукой скользнул по её груди, сжимая и щипая, заставляя меня сжать кулаки.
— Где Тиган? — спросила я, делая шаг вперёд.
— Они приведут её сюда, когда я позабочусь о тебе.
Он кивнул в другой конец комнаты, где на открытом месте по другую сторону барной стойки был установлен стол. К каждой ножке стола были привязаны верёвки, а из четырёх горшков, расставленных по углам, поднимался дым ладана.
— Но сначала, я хотел, чтобы у нас была возможность поболтать по-семейному.
— Она мне не семья, — отрезала я. — Она уже давно не была моей семьёй. Впрочем, неплохая попытка.
Он зарылся лицом в волосы моей матери, но поднял голову, услышав хруст стекла под моими подошвами, когда я сделала ещё один шаг к нему.
— Ах, но ты ошибаешься. Ты рискнула своей жизнью, чтобы спасти её. Ты приняла стрелу, предназначенную ей. Ты сама себя выдаёшь, девочка Лила. А наша Рита… она не может выкинуть тебя из головы, как бы ни старалась.
Рита-Мазикин одарила меня трепетной, нежной улыбкой.
— Mija[29], — прошептала она.
Сил хихикнул, проводя руками по ней так, что это говорило только об одном: она принадлежит ему.