Пока один голос не прорезался сквозь мою пелену.
— Прочь от неё!
Это было так громко, так мощно и властно, что все уцелевшие Мазикины на мгновение замерли, а потом они отвернулись от меня и посмотрели на обладателя голоса. Это был Малачи. Разорванные верёвки свисали с его запястий. Один из его острых как бритва метательных ножей покачивался в сжатом кулаке. Кровь из раны на шее была размазана по его груди, но он стоял на столе, невредимый и сильный.
Прежде чем я успела сообразить, что произошло, Мазикин рядом со мной зарычал и схватил меня когтистой рукой за горло.
Нож Малачи рассек воздух и с глухим стуком вонзился в спину Мазикина, и тот беззвучно упал на пол. Существа вокруг меня зарычали, и я прижалась к стене под тяжестью своего облегчения. Я перерезала эту верёвку достаточно, чтобы он смог освободить свою руку, и этого ему вполне хватило. Он освободил себя. Каким-то образом ему удалось отбиться от дымового зверя.
Его хищный взгляд скользнул по нескольким Мазикиным, которые прижались к дальним стенам комнаты и ошеломлённо наблюдали за ним, а затем по небольшой группе живых Мазикинов и нескольким мёртвым или умирающим вокруг меня. Его губы изогнулись в уголке, а затем его глаза встретились с моими. Они больше не были полны сожаления, страха или мольбы. Теперь они были наполнены тихой гордостью, которая ощущалась как ласка.
Малачи спрыгнул на пол и небрежно перешагнул через тело мёртвого Мазикина. Оставшиеся существа, казалось, полностью оторопели от страха, чтобы двигаться. Шестеро или около того всё ещё стояли вокруг меня, пригнувшись, когда Малачи подошёл к нам, и выглядели они так, будто не знали, хотят они напасть или убежать.
Он сделал ложный выпад в их сторону и, завизжав, они вжались в стену, выскользнув из зоны его досягаемости. Улыбаясь, он наклонился и выдернул свой метательный нож из тела Мазикина, который пытался схватить меня. Он вытер нож о штаны, но не убрал его в ножны.
— Всё хорошо, — сказал он, протягивая руку. — Это я.
— Как тебе удалось выбраться? — хрипло спросила я.
Он поднял бровь.
— Я оказался сильнее его.
Все Мазикины в комнате нервно поглядывали на закрытые двери по обе стороны комнаты, высматривая пути побега, но, казалось, они боялись пошевелиться, потому что движение сделало бы их мишенями. Пальцы Малачи сомкнулись на моих, и он помог мне перелезть через низкую стену тел, разделявшую нас. Я упала в его объятия. Слёзы жгли мне глаза. Он крепко прижал меня к себе, я начала дрожать. Я была так близка к тому, чтобы потерять его, и вдруг я поняла, что не могу больше ждать, чтобы рассказать о своих чувствах. Я приберегла это для нашего сегодняшнего разговора, но слова вырвались наружу в потоке моего счастья.