И это было хорошо, потому что Генри с громким стуком рухнул на мат как раз в тот момент, когда я добралась до подножия лестницы. Его лицо исказила гримаса, обнажив все его кривые зубы. Из его горла вырывался странный хрипящий звук. Я уже собиралась спросить, нужен ли ему Рафаэль, но потом поняла, что он не испытывал боли.
Он смеялся.
Малачи нагнулся и протянул руку помощи Генри, которую тот принял. Как только Генри поднялся на ноги, они оба отступили друг от друга, тяжело дыша. Малачи чистосердечно улыбнулся Генри, когда старший Страж вытер лицо рукавом.
— Генри очень хитрый боец, — сказал Малачи.
Генри хмыкнул.
— Это не имеет большого значения, когда твой противник одновременно сильнее и куда более эффективно жёстче. У тебя есть кое-какие штучки, мне надо их освоить. Я всегда лучше получалось вести бой на расстоянии. В Пустоши я обычно использовал арбалет.
— А чем занимаются Стражи в Пустоши, если там нет Мазикинов, с которыми надо сражаться? — спросила я.
Генри повернулся ко мне, его лицо было серьёзным.
— Мы защищаем тех, кто в этом нуждается. Там есть существа. Волки ростом с человека и вдвое шире. Стервятники с двадцатифутовым размахом крыльев. Люди, потерявшие связь со всем, что делало их людьми. В мире, где каждый человек-убийца, всё ещё существуют разные виды зла, которого так много, что его не сосчитать.
Мне показалось, что он избегал моего взгляда.
Я оглядела его с ног до головы. Генри фактически только что подтвердил, что он убийца, но опять же… технически, все мы были убийцами. И он был избран Стражем, а затем вызван на эту миссию, где он ещё не нарушил ни одного приказа, в отличие от Джима. Я уже начала верить, что Генри может оказаться полезным.
— Каков радиус действия твоего арбалета? — спросила я.
Брови Генри поползли вверх, как будто он ожидал от меня совсем другого вопроса. Но потом его тонкие губы растянулись в едва заметной улыбке.
— Порядка шестьдесят ярдов, — его взгляд осторожно скользнул ко мне.
— Другими словами, ты можешь совершать убийственные выстрелы издалека.
Он кивнул.
— Это может оказаться очень важным, — сказала я. — Может быть, тебе есть чему научить нас, Генри?
Он склонил голову.
— Пойду обмоюсь перед выходом, — тихо сказал он и зашагал вверх по лестнице, всё ещё слабо улыбаясь.
— Это было хорошо, Лила, — сказал Малачи, как только дверь в подвал со щелчком захлопнулась.
— Что?
Я оторвала взгляд от лестницы и посмотрела на него. Он был одет в тренировочные штаны и футболку, которая была пропитана потом и плотно облегала его поджарый торс.
— Генри думал, что ты осудишь его за прошлые преступления. Но ты показала ему, что ценишь то, что он может сделать сейчас. Ты заслужила его преданность. Это очень хорошо для его командира.