Вот так и вспыхивают гражданские войны из-за отдельно взятого покоса! А где по-другому? В Архангельской губернии, где не было крепостного права, ее не коснулась и Столыпинская реформа, а земля была либо казенной, либо церковной, еще полыхнет. Вот начнут мужики землю делить, то врагами у них станет не помещик или кулак, а сосед или соседняя деревня, захапавшие земли и больше, и получше!
Вполне возможно, что это все уже началось или вот-вот начнется. Но мне бы сейчас добраться до Архангельска. Ох, как надоело спать в лесу на еловом лапнике, когда один бок обжигает костер, а второй замерзает!
Да, добраться бы до Архангельска, а там сдать свой груз, выполнить первую задачу полученного задания, похожего на матрешку.
Глава 3. Первый съезд РКСМ
Я не обольщался тем, что был такой единственный и неповторимый, кого перевели на службу в Центральный аппарат. Кедров любезно подкинул меня к общежитию, распрощался и уехал, сказав, что по всем организационным вопросам следует обращаться к товарищу Лосеву, старшему группы.
Наше общежитие располагалось в бывшем кадетском корпусе, а группа, съехавшаяся в Москву со всей России, насчитывала двадцать человек и размещалась в одном из дортуаров, где когда-то спали кадеты-первокурсники. Не знаю, сколько мальчишек здесь ночевало, но, по прикидкам, человек сорок, не меньше.
Товарищ Лосев, оказавшийся немолодым (лет за сорок) рабочим из Петроградского ЧК, красногвардейцем первого призыва, участвовавший в штурме Зимнего, пометил мою фамилию галочкой, пообещал, что паек мне выдадут уже сегодня, кивнул мне на койку, сказал:
— Располагайся. Постельного белья пока нет, так поспим, не баре, завтра принесут, заодно и в баню сходим.
Услышав про баню, я обрадовался. Еще бы! Мне, не мыслившему свою жизнь без ежедневного душа, теперь приходится мыться раз в неделю, если повезет. Бывало, что и по две недели ходил немытым, как чушка.
Наша группа была довольно-таки разношерстной и разновозрастной. Половину составляли выходцы из рабочих, человек пять бывших фронтовиков и еще пять из числа крестьян. Самым старшим в ней оказался наш командир, а младшим — я. Поначалу к юнцу отнеслись снисходительно. Конечно, «припахивать» меня не у кого желания не возникало, да и товарищ Лосев пресек бы попытку отправить молодого чекиста за табаком или за самогонкой, но первым дежурным по казарме назначили именно меня. Что ж, подежурим! Да и порядок в помещении желательно бы навести. Товарищи чекисты, видимо, не привыкли укладывать свои вещи в тумбочки, не говоря уже про разбросанные вокруг портянки и носки. Что ж, будем работать.