Библиотека заканчивает работу в восемь часов вечера, а я, как представитель рабочего класса, закончил свою работу ровно в шесть, то есть, в восемнадцать часов.
Идти до съемной квартиры недалеко, минут десять, но я решил сегодня погулять по вечернему Архангельску, полюбоваться его каменными особняками, старинными добротными домами, помнившими, возможно, еще Петра Великого. Может, на Соломбалу махнуть, туда даже трамвай ходит? Правда, на днях забастовали вагоновожатые, и трамваи водят американские солдаты. Нет, на Соломбале я ориентируюсь плоховато, не пойду.
Я кружил по городу около часа, петляя, словно заяц, но за спиной слышал шаги, звуки которых уже стали привычными и узнаваемыми. Так я вовсе и не пытался от тебя отрываться. Понимаю, мы с тобой коллеги, и брать след ты умеешь не хуже иной гончей. Ладно, пожалуй, что и хватит. Семь часов — уже темно, а скоро совсем видно ничего не будет.
Я вышел на задний двор одного из домов, рассчитанного на несколько жильцов. Дров на севере нужно много, и поленницы сложены с проходами, чтобы хозяева могли подойти к своим. Вот, теперь можно и поговорить.
Дождавшись, когда шаги начнут стихать, а их звук перейдет в топтанье и шарканье — хозяин ног начал топтаться, пытаясь понять, куда делся преследуемый, я вышел к нему за спину и спросил:
— Эй, мил-человек, так чего тебе надо-то? Пристал, как банный лист к жопе.
Парень подскочил, схватившись за карман полушубка. Ага, а вот это ты зря. Полено, примененное вовремя, бывает удивительно эффективно, если бить по затылку!
Отобрав у парня оружие (наган!) и хозяйственно прибирая его в свой собственный карман, потряс незнакомца и перевернул того на спину:
— Эй, мил-человек, ты чё падать-то удумал?
Парень застонал, но сумел приподняться и сесть.
— Так скажи, чего тебе надо-то было?
— Я из Вологодского губчека. Нам поручено уничтожить белого гада Маслова.
— Маслова? — удивился я. — А почему Маслова-то?
— Не знаю, — ответил парень, потирая ушибленный затылок. — Да и не мое это дело. Мне приказано, а приказы не обсуждают.
Маслов — эсер-кооператор и маслодел, изрядно наследивший в Вологде. Но в Архангельске его нет, это точно. Еще в октябре восемнадцатого года Чайковский отправил его устанавливать контакты с Директорией, но к моменту приезда там уже пришел к власти Колчак. Как знаю, власть адмирала маслодел не признал, и сейчас где-то бегает, скрываясь и от белых, и от наших.
— А тебе давно приказано Маслова убрать?
— Так в ноябре еще.
Все ясно. В ноябре в Вологде еще могли и не знать о миссии Маслова, а парень находился уже в дороге.