Качырий пригласила садовода к столу.
— Не до чаев мне, — отмахнулся старик, с укором глянул на механика. — Обижаешь меня, старика, Константин Ильич. Аль неверно говорю? Кукурузу поливаете, а сад? Про сад почему забыли, а? Или, думаете, яблоням воды не надобно? Кукуруза, ежели хоть на силос вырастет, доярки вам спасибо скажут. А сад зачахнет, люди Кырлю проклинать станут, а? У тебя, вон, самого скоро дите будет. Ему яблочка не захочется, да? Аль в город съездишь, на рынке купишь, а меня, старого садовода, засохшие яблони корчевать заставишь? Не будет так! — Кырля гневно пристукнул тростью. — Лучше две — три цистерны воды в сад направляй. Каждый вечер! Чуешь? Добром прошу, а не то…
— Ну-ка, ну-ка, что ты сделаешь, сарманай? — живо подхватила бабка Епремиха, взглядом подбадривая соседа, мол, валяй, бери их за горло, нечего им с кукурузой канителиться, пусть настоящим делом займутся.
— Что сделаю? Перехвачу машину на дороге, заверну в сад. Не остановится — поперек дороги лягу, пусть меня, безногого инвалида, колесами задавит. Эх, механик, как ты не понимаешь? Погибнет сад, не жить мне. Всю душу свою в него вложил, все силы отдал, — Кырля уперся лбом на руки, сложенные на набалдашнике трости, умолк.
Рая забыла обо всем. Сад!.. В колхозе есть сад. Да еще такой чудесный дедушка-садовод. она во все глаза смотрела на доброго седоусого деда, каждое его слово острой болью отзывалось в её душе. Девушку душила злость: подумать только, поливают какую-то траву в то время, когда гибнут яблони!
Бахманов тоже задумался. В колхозе всего две автоцистерны, да и те на поливе можно использовать лишь вечером или рано утром, до рассвета. В бочках и кадушках не навозишь воды, а хоть одну автоцистерну направь в сад, Аркаш с Виталием взбунтуются. Бахманов как бы в шутку начал тело, а оно вон как обернулось, вся молодежь деревни поднялась
— Кирилл Афанасьевич, может, денька два-три потерпите? Пока молодежную кукурузу на спасем.
— На двух яблоньках листья совсем пожухли, в трубку свернулись. Раньше хоть ночью оживали, а теперь… Клубника сохнет, ведрами воду таскаю, землю без конца рыхлю… Руки-то, эвон, какие стали, — Кырля показал задубелые, в спекшихся мозолях ладони. — А боли не чувствую, только по ночам саднит. Старуха гусиным жиром смазывает…
— К Харитонову не заходили? — спросила Качырий Ходил, — старик безнадежно махнул рукой. — Тех ника, говорит, в распоряжении механика, он ею командует. А полив кукурузы по инициативе комсомольцев парторг Бахманова организовала. С ними, дескать, и толкуй.