— Не знаю. Как работа пойдет.
— Ты вот что, как вернешься, в гости к сестренке загляни. Чего вылупил глаза? Не бойся не съест, живой останешься. Адрес её знаешь? Эх, ты!
Микале выхватил из кармана Кости записную книжку, авторучку, черкнул несколько строк.
— на, держи. От меня привет передан. на Новый од пусть в гости приедет. Ждать будем.
Бахманов некоторое время молча мял в руках записную книжку, носком сапога ковырял снег на обочине дороги, потом резко вскинул голову.
— Не стану я к ней заходить. Ни к чему. Не любит она меня. Сама сказала.
— Вот чудак-человек! — рассмеялся Микале. — Да разве я тебе сказал: «Зайди, объяснись в любви?» Об этом ты вообще ни гугу. Просто забеги по-товарищески. «Здравствуйте. Как живете? Привет от брата».
— Да не могу я с нею так!
— Сможешь. Меня моя Майрук однажды за дверь выставила. Да еще такую оплеуху влепила, что ой-ой! Не лезь с поцелуями, когда тебя не просят. Так я ей две недели цветы таскал. Сперва черемуху, потом сирень. Сам не могу, с дружком каким перешлю, от Мишки, мол. Она мой букет швырк за окно, а я назавтра — другой. Только пятнадцатым букетом пропял: вышла на улицу, вроде к подружке пошла, а я — тут как тут. «Здравствуй, Майрук. Кино сегодня хорошее, может, пойдем, а?». Не сразу, правда, но согласилась. Так и отшил всех парней. Потом меня в другую часть перевели, письма стали друг дружке писать. Так я и тут про любовь боялся заикнуться, все больше природу описывал. Заболтался я с тобой. Пока!
Микале крепко тряхнул руку Бахманова, захлопнул кабину.
Глава VIII. ДУМАЕШЬ ТАК, А ВЫХОДИТ…
ТЯЖЕЛЫЙ ДЕНЬ
— Встать, суд идет!
Каждый раз, произнося эти три слова, Качырий испытывает волнение.
Иные думают, что судья — это человек с каменным сердцем, его ничем не проймешь, ему лишь бы засадить человека в тюрьму. Виноват или не виноват, а раз попал под суд, ничего хорошего, мол, ждать не приходится. Поэтому само слово суд вызывает у них душевный трепет.
Качырий тоже первое время, слушая обвинительное заключение по какому-либо уголовному делу, глядела на подсудимого и злорадно думала: «Ага, попался! Вот посидишь в тюрьме, поумнеешь, так тебе и надо». Теперь спа научилась мыслить по-другому и смотрит на все происходящее в зале заседания глазами судьи, пытаясь понять, почему человек стал преступником? Как это случилось? Сам ли он сознательно совершил преступление или кто-то натолкнул его на это? Наконец, осознал ли он свою ошибку, сможет ли стать хорошим человеком в будущем?
Придя на работу в день судебного заседания, народный судья, как обычно, уединяется в своем кабинете, еще и еще раз изучает дела, подлежащие рассмотрению на сегодняшнем процессе. Ни о чем другом он не тревожится, знает, секретарь Яшмолкина сделает все как паю. Ничего не упустит.