Глава четвёртая
Любопытство князя и часто навещавшего его доктора постепенно нарастало. Тут ещё заехал в гости и сосед, причём с личным делом к самому Олегу. Нет, не секретным, конечно, а всего лишь назревший визит благодарности. Оказывается, его супруга Василина Петровна вняла лёгким советам и действительно сократила количество своих бесконечных кофейных "перекуров" до четырёх в день. Причём велела разбавлять её кофе молоком, но по принципу "соль капустить". Теперь служанка наливала кофей в чашку со сливками, которую барыня медленно выпивала, наслаждаясь каждым глотком. Всё, как доктор Старко прописал! Ну, а курить совсем бросила, хотя по первости было трудновато. И чудо свершилось - все мигрени, как рукой сняло!
- Олег, я теперь твой должник. Всегда обращайся, потому что ты так нам помог, так помог!
- Ну, что вы, Борис Алексеевич, всего лишь подсказал методу борьбы с головной болью при никотиновой и кофеиновой интоксикации.
Помещик ни фига не понял набор последних слов, но важно покачал головой, подчеркнув этим важность и серьёзность помощи.
- Да, друг, это тебе, - сосед вытащил солидный портмонет, - много не могу, но от чистого сердца.
Он протянул две сторублёвые ассигнации, чем вызвал отвал нижней челюсти Ивана Карловича. Тот, хоть и частный врач, но получал от пациентов гораздо меньше за визит. Странно, Легостаеву стало приятно от столь широкого жеста. Получается, что не нахлебника приютил, а предоставил кров серьёзному и полезному для общества молодому человеку. Заодно, стало понятно благодаря чему парень деньгами разбрасывается. Что делать, если на дворе развивающийся капитализм, а слово "инвестиции" практически неизвестно. Не какой-нибудь папенькин сынок из офицеров или столичных хлюстов.
- Кстати, хотел бы выразить благодарность твоим родственникам... - запнулся помещик, почувствовав, что лишнее сказал.
- Борис Алексеевич, наш Олег полный сирота, - пояснил Легостаев.
Бывают минуты молчания из-за произнесённой неловкости. Где-нибудь в двадцать первом веке они прерываются дежурным "извини, не знали" (ни к чему не обязывающим), а в девятнадцатом люди больше следили за базаром. И переживали из-за случайной бестактности. А за специальную могли и пулю в лоб получить. Или сами стрелялись.
- Олег, расскажи, как ты осиротел, а то разные слухи ходят, - попросил князь, - конечно, если хочешь поделиться.