— Вы их узнаете?
— Конечно, они очень похожи.
— Они юны, — сказала она. — Их лица ничего не говорят, правда?
— Юность… невинность… неопытность…
— Они ничего не говорят, — продолжала мисс Стейси, — но если их хорошо знаешь, то под внешней невыразительностью можешь увидеть целый мир. В этом и заключается дар художника, вы согласны? Увидеть то, что пытаются скрыть.
— Это должно доставлять художнику немало неприятностей.
— Человек, которого стараются избегать. — Ее смех был звонким, как у девочки. Она посмотрела на меня своими детскими глазами, и я почувствовала неловкость. Может, она пыталась узнать и мои тайны? Видела мою бурную жизнь с Пьетро? Пыталась проникнуть в мои побуждения? А если она догадается, что я сестра Ромы?
— Все зависит от того, — заметила я, — есть ли что скрывать.
— У всех есть, что скрывать, уверяю вас, миссис Верлен. Это может быть и мелочь, но все равно очень глубокая и личная. Взрослые интереснее юных. Ведь природа тоже художник. Она рисует на лицах людей все, что они хотели бы скрыть.
— Но природа рисует также и более приятные вещи.
— Вы оптимист, миссис Верлен, я вижу. Вы похожи на ту молодую женщину, которая приезжала сюда… на раскопки.
Мое смущение усилилось.
— Похожа?.. — начала я.
Она продолжила:
— Вильям не хотел, чтобы покой этих мест нарушили, но она проявила такую настойчивость… Она не оставила его в покое, поэтому он и согласился. А они пустились на поиски римских развалин. С тех пор все здесь не так.
— Вы видели ту молодую женщину?
— О да. Мне было интересно, что у них там происходит.
— Это та, которая потом пропала?
Мисс Стейси с удивлением кивнула, а глаза ее почти исчезли в морщинках.
— Знаете, почему? — спросила она.
— Нет.
— Вмешательство. Они не любят этого.
— Кто они?
— Те, кто умер и ушел. Они ведь не уходят совсем, вы знаете. Они возвращаются.
— Вы имеете в виду римлян?
— Нет, мертвых, — сказала она. — Разве вы не чувствуете их вокруг? — Она подошла ближе и зашептала: — Не думаю, чтобы Бью понравилось, что Нэйпир вернулся. Я знаю, что не понравилось бы. Он сказал мне.
— Бью… сказал вам?
— Во сне. Он был очень близок мне. Он был моим мальчиком. Я могла иметь такого сына. И писать его, как Бью. Правильно, что Нэйпира не было здесь. Это правильно и хорошо, что его отослали. Почему это Бью должен был уйти, а Нэйпир остаться? Это было бы несправедливо, неправильно. А теперь он вернулся, и это плохо, говорю вам. Подождите только, — она подошла к сложенным холстам, вытащила одну из картин, прислонила ее к стене, и я содрогнулась от ужаса. На ней в полный рост был изображен мужчина. Лицо его было искажено, крючковатый нос изогнулся еще сильнее, глаза сузились, а рот искривился в отвратительном оскале. Я узнала Нэйпира.