И в этот момент тяжелая дверь осторожно открылась. Передо мной стоял Нэйпир. Он был слишком высоким для этой маленькой комнаты и возвышался надо мной, а сердце у меня забилось часто-часто. Он заметил мой страх и улыбнулся.
— Я видел, как вы вошли в дом, — сказал он. — И подумал, что же вас там могло заинтересовать? — Так как я не ответила, он продолжал: — Вижу, вы удивлены моему появлению.
— Да, — я пыталась взять себя в руки, злясь на свой глупый страх и еще больше — на то, что выдаю свои чувства. “Какой наглец, — подумала я, — как ему нравится пугать других”. Вот почему он так тихо вошел в домик и крадучись поднялся по лестнице.
— Вам не приходило в голову, что не только вы интересуетесь нашими Сокровищами Прошлого? — он произнес эти слова как бы с большой буквы, словно чувствовал здесь дух Ромы и поддразнивал его.
— Отнюдь нет. Я знаю, многие интересуются ими.
— Но не Стейси. Вам известно, что поначалу мой отец пытался воспрепятствовать этим работам?
— И что же ему помешало?
— Его переубедили. Итак, во имя культуры… филистеры отступили.
— Какая удача для потомков, что его переубедили.
Его глаза сверкнули.
— Триумф знания над невежеством, — сказал он.
— Именно так.
Я обдумывала, как бы пройти к двери. Он не так уж и мешал, но и не сходил с места, и мне пришлось бы обходить его. В общем, я колебалась, не желая выдавать своего намерения удрать.
— Так что же вас привело сюда? — спросил он.
— Скорее всего, любопытство.
— А вы любопытны, миссис Верлен?
— Как и большинство людей, полагаю.
— Я часто думаю, — продолжал он, — что любопытство обычно безвредно. В конечном счете, это даже достоинство — проявлять интерес к делам других. Вы согласны со мной?
— Излишне развитое достоинство может превратиться в порок.
— Не сомневаюсь, что вы правы. А знаете, что в этом домике жила та самая женщина-археолог, которая пропала?
— Вот как! Что же с ней произошло?
— Я не сторонник версии, что какой-то древнеримский бог разъярился и стер ее с лица земли. А вы? — Он сделал шаг ко мне. — Вы напоминаете мне эту женщину.
Он пристально смотрел на меня, и в какую-то минуту я подумала: он знает. Он знает, почему я здесь. Обнаружить, что я сестра Ромы, совсем не трудно. Жена Пьетро Верлена… Это ведь даже могли упоминать в печати. Может быть, он знает, что я приехала сюда выяснить, что скрывается за исчезновением Ромы. Может быть…
Дикие мысли могут прийти в голову, когда находишься в заброшенном доме наедине с человеком, убившим своего брата…
Я произнесла слабым голосом:
— Я… напоминаю… ее?
— Внешне вы, конечно, не похожи. Она-то не была красивой. — Я покраснела. — Я никоим образом не имел в виду… — Он поднял руки, изображая смущение, и заявил, что я поспешила с выводами, считая, будто таким образом он сделал комплимент моей внешности. Как он любил унизить! — У нее был такой сосредоточенный вид. Вид человека, уверенного в своей правоте.