Семь ключей от Зазеркалья (Куно) - страница 73

— И что?

— Вы человечнее, чем пытаетесь казаться.

— Да ну! — искренне изумилась я. — У вас есть хоть какие-то основания для столь категоричных утверждений?

— Взять хотя бы ваше поведение в институте.

— Неужели я, сама того не заметив, совершила что-то хорошее? — Степень моего удивления все возрастала.

— А зачем вы стали помогать тому рыжему магу — кажется, Джейкобу? — осушить кабинет? Воображаю, каких трудов вам это стоило: у вас был весьма изможденный вид. А между тем, если верить вашей риторике, вы должны были просто заявить: «Это не мои проблемы» — и уйти через отражение в зеркале или в воде.

— Так бывает, когда действуешь не подумав, — отмахнулась я. Сообразила, что это не самое подходящее движение во время танца, и возвратила руку принцу на плечо. — А вы, как я погляжу, неплохо поднаторели в науке отражений.

— Моя прабабушка была зеркальным магом. И хотя у меня способности никогда не проявлялись, я немного интересовался этой темой.

— Понятно. Хотите дружеский совет? — Гнев сам собой сменился на милость. — Не развивайте в себе привычку видеть в людях хорошее. Это раздражает.

— Я далеко не во всех вижу хорошее, — возразил он.

В этих словах мне послышался намек на поднимавшуюся недавно тему.

— Да зря вы взъелись на Итана. — Я устало распрямила спину. Скорей бы музыка заканчивалась. — Он совершенно нормально поступил. Разумно и естественно.

— Вот уж где ничего естественного не вижу, — отрезал Орвин с той жесткостью, какая, помнится, проявлялась в его отношении ко мне при самой первой встрече.

— А что, по-вашему, ему было делать? Хранить мне верность до конца своих дней? Не жениться, не встречаться с женщинами, не иметь детей? Меня ведь, напомню, осудили пожизненно. Он, во всяком случае, поступил честно.

Темп замедлился, танец подходил к концу.

— Грош цена такой честности. Согласен, бывают случаи, когда мы ничего не можем сделать для близких людей. Неправда, будто любовь побеждает все. Мы часто оказываемся бессильны. Перед смертельной болезнью, перед человеческой жестокостью, перед превратностями судьбы. И тогда нам остается только одно — поддержать. Хотя бы на миг отогнать уныние. Сделать жизнь на каплю не такой черной. Перед вашим женихом стояла исключительно эта задача. И он с ней не справился.

— Нам были запрещены свидания, — сообщила я на случай, если он был не в курсе. — И писем в тюрьму не доставляли.

— Зато бумаги о расторжении помолвки обязаны были доставить. — Я вынужденно кивнула, и он заключил: — Вот и я о том же.

Музыка доиграла, и мы застыли во взаимном поклоне. Простояли так чуть дольше, чем было необходимо. И разошлись в разные стороны.