Я поспешила прочь из танцевального зала, пока кто-нибудь еще не успел перехватить меня и пригласить на очередной вальс или менуэт. То ли утомилась с непривычки, то ли пришла пора на личном примере познать истину о том, что старость — не радость. Впрочем, с последним я предпочитала не спешить. А вот прогуляться, безусловно, стоило. Либо поностальгировать, бродя по мало изменившимся коридорам и галереям дворца, либо подышать свежим воздухом в ухоженном парке.
Определиться с планами я так и не успела. Буквально у дверей меня перехватил лакей. Он умудрился, не прикасаясь ко мне и не окликая, привлечь к себе внимание, своевременно оказавшись в поле моего зрения и поклонившись. Затем протянул серебряный поднос, какие обычно использовались для почты. И действительно передо мной лежал один-единственный конверт, зато более ценный, чем десятки иных писем. Ибо на нем красовались герб Эльмирры и вензель королевской семьи.
Я приняла послание, вскрыла конверт при помощи лежавшего на том же подносе ножа для бумаг и извлекла письмо, вернее сказать, записку. Лакей вновь поклонился и ушел, а я развернула сложенный вчетверо лист и прочитала послание. Всего несколько строк.
Необходимо срочно поговорить. Есть подозрение, что пропал еще один артефакт. Дело не терпит отлагательств. Приходите на первый этаж западного крыла, в синюю гостиную. Это место достаточно удалено от бального зала, и никто не помешает нашей беседе.
Далее шла подпись — Эдбальд Четвертый — и оттиск королевской печати.
Я обвела взглядом зал. Короля нигде не было видно, Орвина, кстати, тоже. В отличие от старшего принца (тот был здесь и явно получал удовольствие от дамского общества) и виновницы торжества, танцевавшей с очередным кавалером. Что ж, самое время и мне исчезнуть. Праздника мне более чем хватило, пора и поработать.
Дорогу в западное крыло я знала хорошо, так что расспрашивать никого не пришлось. Пройти насквозь анфиладу комнат, пересечь музыкальный зал, миновать узкий коридор и выйти к зеркальной гостиной?!
Прежде здесь такой не было, это точно. Я помнила обстановку довольно неплохо. Мебель была светло-бежевая, портьеры, наоборот, темные, тяжелые, со старомодными оборками. В дальнем левом углу застыла статуя девушки, держащей на плече кувшин. Старший дворецкий как-то раз отчаянно спорил с офицером охраны о ее происхождении. Первый с пеной у рта доказывал, что изваянию добрая тысяча лет, второй ухмылялся в пышные усы и утверждал, что это всего лишь умелая подделка. Дело чуть не дошло до драки. Точно, дворецкий тогда опустил поднос с корреспонденцией на низкий буковый столик, которого сейчас в совершенно пустом помещении не было. Как и прочих предметов обстановки. Зато зеркала… Быть может, их не так уж и много, но они столь умело расставлены, что кажется, будто комната вот-вот взорвется от обилия моих отражений.