– Нарва! – чуть слышно окликнул кто-то из них.
– Псков! – ответствовал Сиверцев. – Сюда идите!
Но руку на пистолет всё же положил…
Однако всё оказалось в порядке – группа пришла вся, в полном составе. И даже с прибытком – среди людей виднелась ещё одна лошадь.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что через седло перекинут связанный по рукам и ногам человек.
– Что кони? – вопросил урядник.
– Под седлом все! Ехать можно сей же минут! – откликнулся из темноты кто-то из казаков, пребывавших около лошадей.
Так и сделали – рассвет застал всех уже достаточно далеко от аула…
По пути Антон ухитрился разглядеть и пленника – того усадили в седло, не развязав, однако же, рук и не сняв с головы полотняный мешок. Заодно и к седлу верёвкой прикрепили – не упадёт теперь!
А повод от его коня привязали к луке седла одного из казаков.
Так и ехали…
В пути пленник понемногу очухался, но никаких попыток убежать не предпринимал – да и сложно это сделать со связанными руками и мешком на голове!
Немало подивился Антон и тому, что один из казаков вёз с собою ещё и длинное, турецкой работы ружьё – явно ранее принадлежавшее пленному. А через плечо у урядника была перекинута ещё и перевязь с изогнутой саблей – тоже, надо полагать, трофей…
Странно, но пленник, казалось, пребывает в состоянии некоего…
Очумения, что ли?
Пьян?
Не похоже…
Прилетевший с его стороны ветерок приносил какие угодно запахи, но вот «аромата», которым неминуемо сопровождалось обильное возлияние, среди них точно не имелось.
Увидев недоумение офицера, Кафтанов кивнул на притороченный к седлу кожаный мешок.
– Тута вся хитрость и заключается, Ваше Благородие!
– То есть?
– В мешке сём табачная пыль – в количестве изрядном пребывает. Дюже злых табаков, смею заметить, Ваше Благородие! Ежели таковой вот мешок супостату на голову исхитриться накинуть… То он токмо этой самой пылью завсегда и дышать станет – больше-то ему воздуха взять и вовсе неоткуда! Пару раз дохнёт – и не до драки ему будет! Голова кругом идёт, да и ноги слабнут…
– Вот даже как! – восхитился подпоручик.
– Так он в себя-то далеко не сразу придёт – эвон, гляньте на него! Дышать – оно вообще-то в любом мешке плоховато, а уж опосля табака… Ничё, щас на днёвку станем, продыхается супостат…
«Супостатом» оказался относительно молодой мужчина – лет двадцати пяти. Но – уже со шрамами на недовольной морде. Это удалось разглядеть, когда встали на привал.
Коней, не рассёдлывая, пустили пастись – напоить их удалось раньше.
Тогда-то пленного и спустили на землю, развязав ему ноги. Сняли и мешок с головы – так Антон его и разглядел.