— Ого! Миленько! — сказал я, оглянувшись. Бонита подошла к дивану и присела, я последовал за ней.
— Ты что, собираешься здесь смешать пару коктейлей? — сказал я, указывая пальцем через плечо на бар.
Она довольно ухмыльнулась.
— Оно всё запечатано. Прости уж. Отец был барменом перед тем, как ушел в армию. Мы не трогаем его бутылки и шейкеры.
— Никаких проблем.
Я сел в очень удобное кресло и поставил колу на конец стола.
— У вас есть подставки?
Бонита подпрыгнула и принесла мне одну такую. Я поставил на неё свой напиток и затащил девушку себе на коленки, в то же время обвивая её талию руками.
— Очень удобно, ты права. Так когда твоя мама возвращается домой? — наклонился я и прошептал ей на ухо, слегка лизнув его.
Боня задрожала в моих руках, прошептала: «Не раньше двенадцати». Я почувствовал как она возбудилась, задышала. Результатом стал длинный поцелуй. Она первая поцеловала меня.
Мы ласкали друг друга языками около десяти минут, все больше возбуждаясь. Бонита не была опытной, но училась на удивление быстро. Спустя где-то пятнадцать минут я решил отдышаться и схватил свой напиток. Девушка тоже запыхалась, и положила свою голову мне на плечо.
В этот раз всё продвигалось куда быстрее, чем раньше. Голова кружилась, я поставил стакан на место и улыбнулся ей.
— Парню так ужасно просто в тебя серьезно влюбиться, — сказал я лишь бы не молчать. Женщины, как известно, любят ушами.
Она приподнялась, улыбнулась в ответ. Поправила платье. Зря. Я чувствовал, что очень скоро я его сомну.
— Девочки в школе теперь тоже самое говорят о тебе.
Бонита села обратно мне на коленки круглой попкой. Это был очень приятное давление.
Девушка сделала вид, что ничего не заметила. Мы опять начали целоваться, только теперь моя рука проскользнула по гладкой коленке вверх под платье. Бонита сделал вид, что сердится, убрала руку. Но при этом ее грудь просто ходила ходуном. Я опять полез, целуя в шею и ушки. Это решило дело — девушка застонала, прошептала: «только будь нежен!».
Я поднял её на руки и понес на диван. Сбросил обувь, лег рядом, мы заключили друг друга в объятия. Еще раз я начал ласкать её пальцами, и спустя минуту томительных игр, у нас это случилось!
— О Боже! Это было… чудесно! — сказала она мне.
— Творить чудеса — моё призвание, — признался я.
— Мне никогда не было так хорошо! — сказала она.
Я восстановил дыхание и скатился в сторону.
— Ага, — согласился я, разглядывая красное пятно на диване. Интересно, как она собирается его выводить?
Боня тоже заметила оплошность, вскочила, кинула на диван плед.