К началу февраля темп наступления замедлился. Командование и штаб фронта выискивали слабые места в обороне противника, создавали ударные группировки. Однако во многих стрелковых дивизиях насчитывалось не более чем по три с половиной тысячи человек, полки по численности равнялись батальону. Член Военного совета генерал-лейтенант Макаров принимал все меры, чтобы улучшить положение. На прифронтовых железных дорогах эшелонам с пополнением для 3-го Белорусского фронта была открыта «зеленая улица».
1 февраля, готовясь к очередной наступательной операции, Черняховский пригласил к себе Макарова.
— Василий Емельянович, крайне нужны тысячи четыре активных штыков! Хотя бы для пополнения частей на главном направлении.
— Маловато просите, — загадочно усмехнулся Макаров.
— Шутите?
— Нисколько. Прибыло пополнение — семь тысяч человек. В основном с Украины и из Молдавии.
— Вот это кстати! — обрадовался Черняховский. — В первую очередь надо пополнить дивизии Галицкого. Довести численность каждой хотя бы до четырех тысяч: им штурмовать Кенигсберг! Остальных направим к Людникову. Поедемте посмотрим на пополнение…
Проехали мост через Прегель. По обеим сторонам дороги — сожженные «тигры», изуродованные пушки, машины. Безлюдье, тишина…
Черняховский любил быструю езду. Водитель старшина Виноградов старался ему угодить, но гололед не позволял развить хорошую скорость. Въехали в лес. Поднявшийся ветер разогнал облака, сквозь серую мглу пробилось солнце.
Вездеход остановился на лесной поляне. Деревья, покрытые инеем, в лучах солнца сверкали серебром, в их окружении красовался замок с островерхой черепичной крышей, с высокими белыми колоннами.
— Красотища! — вышел из машины Черняховский. — Как будто и войны вовсе нет.
К ним уже спешил начальник тыла. Невдалеке строились прибывшие воины.
Капитан Кукса, сопровождавший эшелон из Молдавии, четко отрапортовал командующему. Черняховский с удовольствием оглядел смуглого стройного капитана в лихо надвинутой на правую бровь кавалерийской кубанке.
— Сами тоже из Молдавии?
— Так точно, товарищ командующий!
— Ну, показывайте, что за пополнение привезли.
— Три тысячи двести человек. Отличные ребята! Почти все в разведку хотят. Многие знают немецкий язык. В Германию были фашистами угнаны, так что места им знакомы…
— Хорошо, отберите двенадцать человек. На подготовку — сутки. Пойдете с ними в разведку, — полушутя, полусерьезно сказал Черняховский.
— Слушаюсь, товарищ командующий!
Затем Черняховский обратился к солдатам.
— Дорогие товарищи! Сейчас вы вольетесь в полки, которые бьют врага там, где когда-то били его наши предки. Мы стоим на той самой земле, которая еще пятьсот лет назад была омыта кровью польских, литовских и русских солдат. Спустя триста лет предки немецких фашистов вновь напали на нас, и опять здесь вспыхнули костры биваков русских воинов. В результате Семилетней войны русские овладели Восточной Пруссией и ключами от Берлина. А теперь нам с вами суждено уничтожать врага в этом логове агрессивной военщины, взрастившей бесчеловечный фашизм! На штурм Кенигсберга, друзья!