— А военрук-то наш ничего вроде мужик, — проговорил Васька, когда мы удалились на безопасное расстояние от пивнушки. — А мы-то его… Ну, ладно. Главное — не зарываться, как сказала одна свинья, провалившись в нужник.
«А мы-то его…» означало, что на уроках военного дела по команде Полуянова направо мы дружно поворачивались налево, а по команде «смирно» принимали развязную стойку «вольно».
В городской библиотеке хозяйничала теперь надменная напомаженная девица. К книжным полкам она никого не подпускала и каждого неприязненно спрашивала:
— Чего выдать?
Многие от такого обращения терялись, начинали суетиться и спешили побыстрее покинуть гостеприимные стены библиотеки, забрав первое, что подвертывалось под руки. Стул для Очередных Соискателей был упразднен, так как исчезли и сами Очередные Соискатели, будто вымерли наподобие мамонтов или динозавров.
Уложив в портфель «Домби и сын», — я еле упросил, чтобы девица выдала мне сразу две книги, а не одну, как она настаивала, — я вышел на улицу и окружным путем — через Больничный остров — направился на Заводскую сторону.
Серое тягучее утро неохотно переливалось в тягучий же неяркий день. Давно установились обычные для этого времени морозы в десять — пятнадцать градусов, выпал снег — словом, наступила зима, хотя на календаре все еще была осень.
Вообще-то, в этот час я должен был сидеть на очередном уроке. Но сегодня случилось событие, которое на неопределенное время изменило выверенное течение наших, как говорится, буден. Не успел отзвенеть звонок, призвавший учеников за парты, и отстучать по коридорам шаги учителей, расходившихся по классам, как вдруг огромное здание школы содрогнулось от какого-то резкого, будто бревно сломали, треска, и тотчас же раздались испуганные голоса. Их перекрыл резкий, требовательный голос Анатолия Петровича, призывавшего к спокойствию и порядку.
По коридору промчалась бледная, как мел, Старикова. Выяснилось, что в девятом «Б» надломилась, не выдержав нагрузки, подгнившая плаха пола. Анатолий Петрович по одному, опасаясь, наверно, как бы и еще чего не обломилось, выпускал в коридор из класса изрядно перетрусивших учеников и учениц.
Тряхнув сцепленными руками, Старикова заявила, что этого следовало ожидать, что еще год назад она ставила перед роно вопрос о капитальном ремонте и что она немедленно потребует создания спецкомиссии для выяснения того, как быть дальше. А сегодня уроки отменяются во всех классах без исключения. Нельзя позволить, чтобы из-за чьей-то служебной безответственности пострадали дети и педагоги. Это еще счастье, что все обошлось, в общем-то, благополучно.