По приезде в Неаполь я попросил Италийского представить меня кавалеру Актону. Мы застали его за столом, покрытым разными старыми исписанными бумагами. Это был худой человек слабого здоровья, со смуглым лицом, впалыми щеками и черными глазами. На всей его фигуре лежали следы разрушительной силы времени: он был сильно сгорблен и постоянно жаловался, что изнемогает под бременем работы и несчастий.
Его считали наиболее любимым фаворитом королевы Каролины, которая неограниченно властвовала над своим мужем и королевством. Все делалось согласно её желаниям. На официальных бумагах её подпись ставилась рядом с подписью короля, в доказательство того, что они правили совместно. Она была так же деятельна, как и её брат император Иосиф. К тому же её глаза, осанка, движения, всё, — до крикливого, пронзительного голоса включительно, — в достаточной мере доказывали её предприимчивость. Я видел её в Ливорно, когда она высаживалась с парохода, сопровождаемая своими дочерьми, из которых одна, принцесса Амалия, вышла впоследствии замуж за Луи-Филиппа.
Ещё до брака Каролины с королём Фердинандом Мария-Терезия воспитала в своей дочери любовь к властвованию. Эта любовь впоследствии сделалась её страстью. Была у неё ещё и другая страсть — иметь любовников. Рождённая с огненным темпераментом, разожжённым климатом Италии, она всё же ставила себе в заслугу, что у неё не было ни одного ребёнка, не принадлежавшего Фердинанду. И на самом деле, между детьми и отцом было несчастное сходство, не только в отношении физических качеств, более чем непривлекательных, но также и в отношении характера и качеств моральных. Только одна королева Амалия, по своим редким достоинствам, представляла исключение из этой семьи.
Русское войско, занимавшее тогда Неаполь, находилось под начальством генерала Бороздина, старшего из троих братьев. Был момент, когда возникал вопрос о том, чтобы двинуть соединённые силы союзников в Рим и оспаривать у французов победу над Неаполем. Генерал Бороздин даже сам лично ездил по этому поводу в Рим, но проект этот остался без движения, так как Бороздин не мог столковаться с генералом Роже де Дама, главнокомандующим неаполитанскими войсками, относительно того, кто из них получит командование над соединёнными войсками. Это несогласие спасло их обоих от неминуемого поражения.
Генерал Бороздин был изящным вельможей Екатерины. Он был очень любезен в обществе, но у меня остались некоторые сомнения насчёт его военных талантов. Живя в роскошнейшем климате, пользуясь материальными выгодами, доставляемыми правительством, более полагавшемся на русские войска, чем на свои собственные, Бороздин имел в своём распоряжении всё то, чего может желать русский, а именно: представительство и удовольствия. Чтобы довершить его радости, судьба послала ему победу, которая была для него приятнее всего.