Ночь тоже прошла спокойно. Осмотрели поселок, забрались на наиболее крепкую с виду крышу и устроились там, на случай появления еще каких-нибудь одичавших собак. За ночь лая слышно не было, шум прибоя тоже не доносился, только трещали и стрекотали в траве бесчисленные насекомые, да в небе проносились иногда ночные птицы.
— Мало прошли, — ворчал, укладываясь на покой, старик. — Километров тридцать всего.
— Сколько ты хотел? — удивился Максим. — Нормально прошли. Завтра на север? А то до твоей Полтавы к осени доберемся, смотри! А я тогда как домой пойду? По сугробам?
Старик не ответил и прикинулся спящим, хотя явно не спал. С неба на них смотрели яркие, крупные звезды. Впрочем, красотой ночного неба теперь никого было не удивить. Промышленность умерла несколько лет назад, вместе с ней исчезло и электричество, а воздух очистился от выбросов. Над городами в хорошую погоду небо было таким же ясным и прозрачным, как и над пустынной местностью.
Утром старик, не говоря ни слова, снова отправился в путь по побережью, только базу старательно обошел.
День был похож на вчерашний, как две капли воды. То есть воды-то и не было. Только через два часа пути попались какие-то мелкие озерца, набрали из них мутной водицы, которая на вкус отдавала всей таблицей Менделеева и сделать больше глотка было совершенно невозможно, и побрели дальше. Сухарей осталось мало, надо было подумать о запасе еды. Пару раз на пути попадались постройки, заборы, полуразрушенные сооружения. Максим не гадал даже, что это такое.
Часа через три на горизонте показались крыши еще одного заброшенного поселка.
— Семеныч! — окликнул Максим. — Семеныч, там надо воду поискать. Иначе загнемся, Семеныч.
Старик поглядел в сторону поселка, изменился в лице и ткнул в его сторону скрюченным сухим пальцем. Около одной из крыш вверх поднимался столб дыма.
Это не был случайный пожар. Поселок оказался небольшим, всего две улочки и пара десятков дворов. И все они казались заброшенными, пока не показался нужный домик — скромный, одноэтажный, но очевидно ухоженный. Забор был цел, не покосился, или же его подправляли. Дым шел со двора. Подходить, конечно, было страшновато, ведь зажечь костер могли и бандиты, вроде встреченных в ту ужасную ночь девять лет назад.
Из-под ног с квохтаньем выскочила курица и понеслась прочь. Она пролезла через дыру в невысоком, по грудь человеку, заборе. Во дворе у огня сидела только одна фигура — сухощавый старичок с абсолютно белой головой, напоминающей одуванчик.
— Эй, — окликнул его Семен, толкнул дверь и вошел. — Ты один тут живешь, что ли?