Она не видела в этом ничего забавного. Я тоже.
Во время своего последнего визита на Землю я увиделся с ней дважды. Первый раз — в каком-то замшелом пансионате, куда она прилетела ко мне на сутки. Плохо помню, что мы делали, о чем говорили. Я ходил из угла в угол, перед глазами было темно. Она сидела на диванчике, поджав под себя ноги, серая на сером. Пила вино, точнее, все подносила и подносила к губам почти не пустевший бокал. Следила за мной глазами. И отвечала на все-все мои вопросы. А я прекращал бегать только для того, чтобы сесть за стол и начать черкать на листах бумаги, и выходили у меня те же самые корявки: звери, птицы, собственное лицо, которое я уже не знал, считать ли своим.
Я разбрасывал бумагу, а Майя собирала листики и прижимала их к груди.
Может, она забрала несколько себе на память. Надеюсь, что не забрала. Какая память у нее могла обо мне остаться?
Во второй раз она сказал мне: «Ты ведь не человек, Лев».
А я ответил: «Дрянь. Просто дрянь».
Когда из прорвавшегося неба упали на Порт-Металл последние капли дождя и во всю дурь засветило солнце, я проснулся в своей комнате с какой-то женщиной, снял с груди ее руку, подошел к окну. И, глядя на сияющую, отмытую брусчатку под окнами, подумал вдруг: «Да ведь ты же спасла меня, Майя. Мак был прав. Ты же меня спасла».
Это была простая мысль, односложная, годящаяся для разума Лео, а не для моего вроде бы такого высокоразвитого сознания. Но я все-таки думал ее весь день, перекатывал ее в голове, привыкал к ней.
Я даже старательно, как первоклашка, записал ее в блокнот. И так отчаянно захотел домой, что мне пришлось загрузить себя целой прорвой работы. Тераи был доволен. Лео тоже. Весна вступала в свои права — и скоро мы должны были отправиться к берегам Ируандики.
Впервые мысль о путешествии и смене обстановки начала всерьез меня греть.
Все карты нам смешало явление мисс Гендерсон.
Я как раз сидел в «Лапрад и Игрищев», когда на пороге появилось это неземное существо: голубоглазая золотистая блондинка, как будто сошедшая с рекламы лыжного курорта. На рекламах лыжных курортов подобным красавицам полагалось еще обнимать высоких и таких же голубоглазых атлетов и сиять волосами на зимнем солнце.
— Вы мистер Станислав Игрищев? — спросила она у меня. Видно было, что я, за долгую зиму превратившийся в довольно бандитского вида персонажа, ей сразу не понравился. Геологов она представляла себе совсем другими.
Мысленно я усмехнулся: что же будет, когда она увидит Тераи…
— Нет, я заменяю мистера Игрищева, пока он отдыхает, — ответил я ей.