— Кажется, монсеньор. Но с этой находкой, — взгляд в сторону кольца, — я бы вряд ли добрался живым до резиденции Его Высокопреосвященства.
И не поспоришь, не дошел бы. С этой, как он выражается, «находкой», Валентин мог дойти только сюда, не настолько Штанцлер беспечен. Но юношу они недооценили оба, осталось понять, насколько.
— А вы не боитесь, что я поленюсь заниматься чужим делом и отправлю вас разговаривать с дознавателями в Багерлее? Для этого вы сказали достаточно.
— Вы раньше говорили, монсеньор, — невозмутим, как истинный Придд, — что не любите, когда портят ваше имущество. Даже если вы передумали, это займет время. Господа предполагаемые заговорщики разбегутся, а Великая Талигойя получит нового мученика. Не думаю, что вам или кардиналу это нужно.
Рокэ рассмеялся, допил вино и продолжил:
— Предположим, юноша, мы с вами сейчас договоримся. Вы понимаете, что те, на кого вы доносите, — слегка выделил последнее слово, — убьют вас при первой возможности?
В лице не поменялся и выбор слов оспаривать не кинулся. Значит, и впрямь понимает, что делает.
— Если мне удастся добиться хотя бы трети того, о чем я просил, меня вполне устроит такой исход.
— Да неужто. Что ж, приятно в кои-то веки видеть юнца, готового умереть во имя чего-то стоящего, а не очередной высокой глупости.
А вот теперь вздрогнул, и глаза сверкнули, правда, быстро овладел собой. Что? А, каррьяра, не хотел же! Он Джастина Придда вообще в виду не имел, тому хоть тогда терять было нечего, в отличие от многих других… Ведь обещал же себе — по этой ране не бить. Вот когда увидел, как лежащий на земле раненый мальчишка тянется к эфесу левой рукой, тогда и обещал. Но не извиняться же теперь. Впрочем, и вопрос, не перевернется ли герцог Вальтер в гробу от таких действий наследника, можно уже не задавать.
— Вы, похоже, неплохой тактик, герцог Придд. А что вы хотите как стратег?
Пожал плечами.
— Процветания Дома Приддов, разумеется. Отец считал, что для этого нужны Великая Талигойя и Раканы, посаженные на трон при нашей помощи. Я решил, что для этого нужен сильный Талиг, и договариваться нужно с вами и кардиналом.
— И давно вы так решили, юноша?
— Когда окончательно убедился, что господин кансилльер мне лжет, монсеньор.
Только ли кансилльер? Без нашей дорогой страдалицы тут ведь не могло обойтись. Катарина тоже в чем-то проговорилась, или просто чары не подействовали?
— Что ж, давайте сюда ваши сведения и ваши доказательства. Обещаю позаботиться по меньшей мере о трети вашего списка. Мне вы верите?
— Я уверен, герцог Алва не опустится до того, чтобы лгать собственному оруженосцу.