Демосфену нравилось, когда она так смеялась. Он помнил другую Марину – неулыбчивую, молчаливую. Помнил, как она не поднимая головы корпела над переводами и наотрез отказывалась уехать. Договор с издательством Марина не расторгла и до сих пор продолжала работать, хотя Демосфен был против.
– Замужняя женщина не должна работать, этим занимаются мужчины. В Греции женщины работают, только если они не замужем.
– Мы не в Греции, – был ответ. (Марина ни за что на свете не рассказала бы мужу о том, как заявил в суде Илья: «Я работал на двух работах, а жена училась, сидела дома». – «С ребёнком сидела?» – уточнила судья. – «Нет, ребёнка мы поместили в интернат»…)
– Марина! Мне перед людьми стыдно, что ты до сих пор работаешь. Ну, как я скажу друзьям, в фирме – как скажу? Засмеют ведь, скажут, жену обеспечить не может, – пробовал увещевать жену Демосфен – У нас это не принято.
– У кого это у вас? – ощетинивалась Марина. – Из издательства я не уйду, и не уговаривай! Это мы уже проходили…
Демосфен её не понял, но переспрашивать не стал: Марина, отвернулась и вытерла ладонями щёки. Демосфен обнял её за плечи и зарылся лицом в мягкие волосы. – «Ну чего ты?» – «Нн-ничего, – с запинкой ответила Марина и вытерла кулаком нос. – Просто я задумалась» Демосфен чмокнул её в мокрый нос и выдал: «Жена не должна думать, думает и решает в семье мужчина». – И встретил недоумённый взгляд…
Не понимает! Не понимает шуток, всё у неё всерьёз. А я её до слёз довёл, – расстроился Демосфен.
– Ты что-нибудь хочешь? – вдруг спросила Марина. – так скажи, я сделаю. Только не надо так шутить.
– Хочу! Хочу, чтобы ты проснулась, спящая ты царевна!
– Тогда свари мне кофе. Сюда принеси, – потребовала Марина, и Демосфен помчался на кухню, и оттуда донёсся его радостный голос: «А мы кофе с чем будем пить? С тортиком? Или с плюшками-финтифлюшками?
– Это не финтифлюшки, а выборгские кренделя, – оскорбилась Марина.
– Я и говорю, с кренделюшками. Я так и думал, – выкрутился Демосфен.
– Думал он… А кто–то собирался думать за двоих, – напомнила мужу Марина, и тот удивлённо на неё уставился. Как ловко она «вернула подачу», с ней надо осторожно. Колдунья и есть!
Три года назад
Демосфен сидел в темноте, уставясь в телевизор невидящими глазами. Демосфен был – далеко…
Это случилось три года назад. Близнецы заболели – как всегда, вместе, и как всегда, тяжело: с кашлем и высокой температурой, которая никак не хотела спадать. «Ничего серьёзного, обычная простуда, но в данном случае я настоятельно рекомендую больницу» – сказался Марине врач.