Совсем рядом полилась из громкоговорителя бангладешская песня. Громкая, бессвязная, состоящая из криков.
– Такана! Мурти! Такана!
Музыка была просто сумасшедшей, и Сэм вдруг с ужасом понял, что сейчас рассмеется. Он прикусил губу. Он так старался выглядеть коренным жителем Нью-Йорка: позевывал при виде небоскребов, не обращал внимания на знаменитостей на улицах, что-то записывал в настоящий молескин, а в ответ на улыбки лишь ухмылялся. Похоже, пока работало. Но если он рассмеется на виду у всех этих политически грамотных умников, его внутренняя Оклахома станет для них наружной.
– Такана! Такана! Такана!
Сэм стиснул зубы. Музыкальные инструменты смолкли – и песня превратилась в сплошной крик а капелла. Он чувствовал, как в горле клокочет смех, такой же неудержимый, как чих над банкой с перцем. Сэм уже собирался поддаться ему, как вдруг услышал примерно в шести футах от себя пронзительное хихиканье. Он вытянул шею и увидел крепко зажимавшую рот руками девушку в странном коричневом свитере. Она одарила его смущенной улыбкой, и Сэм улыбнулся в ответ, забыв, что ему полагается ухмыляться, забыв, что он вообще-то в Нью-Йорке, забыв почти про все на свете.
* * *
– И это все? – спросила Элиза. – И это весь ролик?
Крейг кивнул:
– Это все.
– Но что же было дальше? Ну, ты понимаешь, после протеста?
– Армия Читтагонга все еще набирает силу, – ответил Крейг. – Их зверства продолжаются и по сей день.
– Я не об этом. Мне интересно, что случилось с Сэмом и Лорой.
– А. Ничего.
– Они не поговорили после протеста?
Крейг покачал головой.
– В следующий раз они встретятся только через восемь месяцев. Вот тут, на пересечении Пятнадцатой и Ирвинг.
Он щелкнул по ссылке, и Элиза нетерпеливо заерзала на стуле, предвкушая продолжение.
Сэм стоял через дорогу от «Ирвинг Плаза», пытаясь дышать как все нормальные люди. Двадцать минут назад в зеркальной витрине шаурменной он заметил Лору и был полон решимости наконец с ней поговорить. Такой шанс выпадал не впервые: они уже несколько месяцев обедали в одной столовой. Но этот, скорее всего, был последним в учебном году. Занятия закончились в пятницу, и следующим утром, в шесть, он улетал домой в Талсу. Если он смолчит и в этот раз, то кто его знает, когда представится следующая возможность?
Сэм несколько раз на разные лады повторил себе под нос начальную фразу. А потом все же пересек улицу и похлопал девушку по плечу.
– Привет, – сказал он. – Заняла очередь на шоу?
Лора кивнула. Она уже минут десять наблюдала за Сэмом, недоумевая, зачем он бормочет себе под нос. Она хотела познакомиться с ним еще с протеста, но у нее так и не хватило духу подойти первой.